И сразу приходится писать о Карабахском конфликте и немного о себе
Меня не было почти два года. Сразу возникает вопрос: много ли это или же мало? Однозначно ответить на этот вопрос не так просто. И честно говоря, не очень-то хочется искать ответа. Дело в том, что потери слишком велики, особенно личной жизни.
Несколько слов о потерях
Я не собираюсь плакаться по поводу потери целых двух лет в заключении, по поводу двух лет вынужденной бездеятельности, по поводу проблем со здоровьем. Упущенное можно наверстать. В конце концов, никто не мешает мне жить на износ, чтобы сделать это. Со здоровьем также можно «разобраться».
А вот отца, который заснул и больше не проснулся после проведенного в квартире обыска больше не вернуть. Ни как не могу понять логику следственной группы прокуратуры решившей провести обыск в квартире пожилых и тяжело больных людей. Чего они там искали? Ведь в течение последних трех с половиной лет меня не то что в этой квартире, но и в Азербайджане не было. Неужели кто-то в серьез предполагал найти доказательства моей «шпионской деятельности» в квартире родителей?! Причины и мотивы подобного поведения со стороны следственной группы не могу понять, да и простить.
Вряд ли удастся нейтрализовать последствия морального террора, которому подверглась моя семья со стороны турецких властей. Особенно трудно будет избавить от полученной психологической травмы младшую дочку – Шейлу, на глазах которой меня арестовала турецкая полиция. Ей сегодня всего шесть с половиной лет. Но более половины этой жизни для нее не существует. Она не помнит, а точнее не желает помнить все что произошло до моего ареста. Шестилетний ребенок всеми силами пытается заблокировать собственную память, чтобы заглушить душевную боль. Скорее всего, по той причине, что у этого крошечного человеческого существа еще не хватает сил самостоятельно бороться с этой душевной болью, непонятно почему ей причиненной. Подобных последствий того морального террора, которому подверглась моя семья со стороны турецких властей простить не могу, да не хочу.
Список потерь, притом невосполнимых можно продолжить. Но хватит о прошлом. Прошлое надо помнить. Но жить прошлым нельзя. Нельзя бесконечно оглядываться назад.
Начну с Карабаха
Сразу после освобождения заявил, что первая статья, написанная мной, будет озаглавлена «Я вернулся». То есть, не просто вышел на свободу после двух лет тюремной жизни в одиночной камере следственного изолятора бывшего министерства нацбезопасности , а именно вернулся в качестве журналиста, в качестве политического обозревателя газеты «Зеркало». Тем более, что внешнеполитические угрозы, ставшие по моей версии основной причиной почти двухлетнего ареста не только исчезли, а наоборот усилились. Тому подтверждением являются последние кровавые события на линии соприкосновения войск. Стороны конфликта вокруг Нагорного Карабаха, по сути, оказались на грани полномасштабной войны.
Сразу отмечу, что считаю все споры по поводу инициатора очередного нарушения режима прекращения огня, не более чем спекуляцией. По той простой причине в последнее время нарушение режима прекращения огня стало постоянным явлением. Поэтому спорить по поводу того, кто на этот раз первым открыл огонь бессмысленно. Важно осознать совсем другое. При подобных конфликтах, если не удается выйти на политическое урегулирование, добиться соблюдения прекращения огня в «вечном режиме» невозможно. Ближневосточный конфликт тому яркое подтверждение. Из-за отсутствия реального прорыва в урегулировании ближневосточного конфликта мы время от времени становимся свидетелями кровавых «разборок», притом, как говорится, в различных форматах, то есть, не только в израильско-палестинском.
Одним словом, случилось неизбежное. Нам часто говорят, что этот конфликт не имеет военного решения, и повторяют слова древнеримского политика и философа Марка Туллия Цицерона — «худой мир лучше доброй войны». Во-первых, в современном мире ни один конфликт в своем окончательном варианте не имеет военного решения. В любом раскладе после силового этапа, то есть, даже полномасштабной войны за дело принимаются дипломаты. Именно они с международно-правовой точки зрения оформляют тот или иной вариант урегулирования конфликта. Естественно, было бы намного лучше, если дипломатам удалось договориться без «помощи» военных. Но, к сожалению, не всегда наши желания совпадают с нашими возможностями. По большему счету, как дипломатические переговоры, так и боевые действия являются всего лишь инструментом в руках политиков достижения той или иной цели. Кстати, не всегда целью, даже переговоров, является установление окончательного мира. Однако необходимо отметить, что боевые действия могут стать таким действенным инструментом в установлении окончательного мира, как и переговоры, и наоборот. Для примера, и США, и Россия пытаются убедить весь мир в том, что их силовые действия в Сирии направлены на установление устойчивого и прочного мира в этой стране. Так почему же боевые действия на карабахском фронте не могут иметь «миротворческой нагрузки».
Во-вторых, нельзя не заметить, что и армянские, и российские СМИ в целом пытаются обвинить Азербайджан в «подрыве мира». Вообще-то происходит подмена понятий и терминов. Ведь, понятия режим прекращения огня, перемирие и мир не являются синонимами. Налицо попытка «подменить» мир режимом прекращения огня. Однако мир предполагает качественно иной, более высокий формат межгосударственных отношений между странами, чем существует ныне между Арменией и Азербайджаном при режиме прекращения огня.
Проще говоря, никакого «худого мира» нет. Существует соглашение о режиме прекращения огня, то есть, объявлен «перерыв» в боевых действиях, чтобы добиться окончательного урегулирования конфликта, одним словом, мира, может быть «худого». Это уж как кому повезет. Но «перерыв» не может быть вечным. Однако вся политика официального Еревана, начиная с мая 1994 года, была направлена на сохранение статус-кво, которое существовало на момент установления режима прекращения огня. Ни Армения, ни ее союзники этого не скрывают. Налицо попытка установления «вечного перерыва» в боевых действиях без урегулирования конфликта, без достижения мира. Так не бывает. Чем дольше продолжается этот «перерыв» без реальных действий направленных на урегулирования конфликта, тем больше угрозы возобновления полномасштабной войны. В начале апреля мы стали свидетелями широкомасштабных боевых действий на отдельных участках линии соприкосновения войск, которые не переросли в полномасштабную войну. Но эта угроза постоянно существует.
В-третьих, налицо попытка выставить Азербайджан не просто стороной, подрывающей так называемый «мир», но и агрессором. При этом российские СМИ пытаются представить весь регион, охваченный боевыми действиями, «спорными территориями», а армянские «законной» частью так называемого «НКР». Еще одна подмена понятий и терминов.
Ведь с точки зрения международного права в данном конкретном случае спорной (ничейной) территории не существует. Все оккупированные территории, включая Нагорный Карабах, признаются международным сообществом, в том числе Россией, азербайджанскими.
Далее, пытаются даже не упоминать о семи оккупированных районах вне Нагорного Карабаха исключительно с азербайджанским населением. И тут все понятно. Ведь упоминание о том, что речь идет не только, и не столько о территориях населенных армянами, а о семи районах с исключительно азербайджанским населением, лишает официальный Ереван единственного аргумента понятного в цивилизованном мире – происходящее является агрессией против армянского меньшинства Нагорного Карабаха. А ведь эти территории резолюциями Совета Безопасности ООН были признаны оккупированными. Притом, эти резолюции были приняты единогласно, то есть, проголосовали все члены Совбеза, в том числе и Россия.
Ведь боевые действия, направленные на освобождение районов исключительно с азербайджанским населением ни как нельзя представить как агрессию против армянского меньшинства Нагорного Карабаха, как попытку решения межэтнических проблем силовыми методами. Нам, в том числе и нашей дипломатии постоянно необходимо акцентировать внимание на этой простой истине. Нам необходимо отделить вопрос армянского меньшинства от оккупации семи районов, примыкающих к Нагорному Карабаху. Необходимо каждый раз отмечать, что освобождение этих районов ни как не может быть увязано с решением проблем, связанных с армянским меньшинством в Нагорном Карабахе. Любая увязка этих вопросов, противоречит международному праву, в том числе, как выше отмечено, единогласно принятым резолюциям Совбеза ООН по Нагорному Карабаху. Они не просто подтверждают «суверенитет и территориальную целостность Азербайджана и всех других государств в регионе», но и в каждый раз указывают на «нерушимость международных границ и недопустимость применения силы для приобретения территории».
Таким образом, применение силы для освобождения семи прилегающих Нагорному Карабаху оккупированных районов является не просто международно-признанным законным правом, но конституционной обязанностью азербайджанского правительства перед населением этих территорий, если конечно не удастся решить проблему мирным путем. А проблему не удается решить мирным путем в течение 22 лет. То есть, в течение более чем 20 лет нарушаются права граждан Азербайджана в несколько раз превышающее по численности армянское меньшинство Нагорного Карабаха.
Естественно, при этом, необходимо каждый раз особо указывать на то, что Азербайджан ни при каких обстоятельствах не собирается использовать силовые методы для урегулирования проблем, связанных с армянским меньшинством Нагорного Карабаха.
Блицкриг или попытка стимулировать мирные переговоры
Еще раз отмечу, что не собираюсь спекулировать на тему, кто в данном конкретном случае был инициатором нарушения режима прекращения огня. Однако хотелось бы ответить на один вопрос, который также активно муссируется армянской стороной. Официальный Ереван старается убедить весь мир в том, что это было попытка блицкрига с азербайджанской стороны. Вряд ли эта версия событий соответствует действительности.
Первое
– блицкриг с учетом существующего баланса сил на линии соприкосновения войск требует намного более широкомасштабных боевых действий с привлечением намного большего количества боевой техники, авиации и живой силы. При этом надо учитывать, что такие силы в наличии имелись, но не были вовлечены в боевые действия. По большему счету, мы стали свидетелями, широкомасштабных боестолкновений на отдельных участках соприкосновения войск, то есть, не более чем боев местного значения. Таким образом, в лучшем случае, азербайджанская сторона воспользовалась сложившейся ситуацией для обозначения реальности самой угрозы широкомасштабной войны, чтобы как-то настроить международных посредников на более активные действия, направленные на урегулирования конфликта.
Второе
– конфликт развивается не вакууме, а в регионе, где сталкиваются интересы как ведущих глобальных, так региональных игроков. В Баку прекрасно осознают, что даже в самом быстротечно блицкриге вмешательство внешних игроков, прежде всего, России в развитие событий было более чем реально. А это было чревато серьезными последствиями. Достаточно вспомнить грузинские события 2008 года, аннексию Крыма со стороны России в 2014 году. Хочу напомнить, что российский МИД сразу выступил с предупреждением о том, что силовое развитие армяно-азербайджанского конфликта ставит Кавказ на грань большой региональной войны.
Кстати, в информационном порядке именно Москва оказалась самой подготовленной стороной к новому витку обострения конфликта, что также несколько настораживает. Ведь нарушение режима прекращения огня на линии соприкосновения войск в течение последних месяцев приобрело постоянный характер. Как правило, внешние игроки на подобные нарушения реагируют в рабочем режиме. То есть, на уровне пресс-службы, ну, в крайнем случае, устами замглавы МИД призывают к соблюдению режима прекращения огня. Одним словом, внешние игроки выдерживают паузу, чтобы разобраться в том, в каком направлении будут развиваться события. И только когда становится ясно, что это не «рядовое» нарушения режима прекращения огня, начинает говорить тяжелая артиллерия. На этот раз Москва отреагировала на ситуацию моментально, рано утром, притом, на самом высшем уровне. Создалось впечатление, что в Москве были информированы о возможности резкого обострения ситуации, и как следствия, все эти заявления были подготовлены заранее.
И немного о возможных сценариях развития дальнейших событий.
Во-первых, в краткосрочной перспективе неизбежна активизация переговорного процесса. И тут, скорее всего, мы будем наблюдать две взаимоисключающие тенденции. С одной стороны, перед угрозой большой войны посредники вынуждены приумножить свои усилия для урегулирования конфликта. Безусловно, азербайджанская дипломатия будет подталкивать их в этом направлении.
С другой стороны, проблема заключается в том, что в регионе сталкиваются интересы двух ведущих государства мира – США и России. Не будь этого столкновения интересов Москва и Вашингтон давно бы добились полного урегулирования конфликта и заключения мирного соглашения между Азербайджаном и Арменией. При этом, необходимо учитывать, что в отличие от США Россия имеющая военно-политическое присутствие в регионе находится более выгодном положении. Таким образом, геополитическое противостояние в регионе сводит к минимуму возможности скорейшего урегулирования конфликта. Даже по заявлениям официальных представителей можно заметить, что подходы Москвы и Вашингтона в урегулировании конфликта не совсем совпадают. Вашингтон на первое место ставит проблему разработки всеобъемлющего мирного соглашения.
Всеобъемлющее мирное соглашение должно подразумевать вывод войск из оккупированных территорий Азербайджана, определение статуса Нагорного Карабаха и другие вопросы, заявил в Баку американский сопредседатель минской группы ОБСЕ Джеймс Уорлик.
Он призвал стороны сделать все возможное, чтобы начать работу над всеобъемлющим мирным соглашением. Для этого нужна “политическая воля”, сказал Уорлик.
«Необходимо сделать все возможное, чтобы найти решение этого конфликта. Мы готовы обсуждать со сторонами все предложения по поводу путей его решения», — сказал он.
А Россия устами главы МИД Сергея Лаврова в первую очередь призывала принять меры доверия по Нагорному Карабаху. Лавров также отметил, что Россия будет содействовать тому, чтобы прекращение огня в Нагорном Карабахе соблюдалось, «Мы на уровне президента, премьера, МИД и Минобороны, Генштаба предприняли все необходимое, чтобы помочь сторонам достичь договоренности о прекращении огня, — сказал он. — Будем готовы содействовать, чтобы договоренности не нарушались, важно успокоить ситуацию».
В свою очередь пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что ситуация в Нагорном Карабахе далека от того, чтобы быть устойчивой, Москва не планирует прекращать работу по урегулированию конфликта.
Он также признал, что в плане урегулирования нагорно-карабахской проблемы в целом произошедшее обострение конфликта привело к существенному откату назад.
«Потому что до возобновления этих горячих столкновений были очень хорошие наработки, были сделаны очень позитивные шаги в сторону урегулирования. Сейчас, к сожалению, произошел откат назад, во многом придется теперь наверстывать упущенное», — отметил пресс-секретарь президента.
То есть, с российской стороны основной упор делается на сохранения существующего статус-кво, но на уровне с менее взрывоопасным потенциалом.
Хотя при этом, С.Лавров заявил, что Москва не против и урегулирования конфликта, но на российских условиях. Речь идет об освобождении оккупированных районов прилегающих к Нагорному Карабаху и параллельно определением статуса этой территории. По сути, предлагается отказ от поэтапного варианта урегулирования конфликта, что также подорвать мирный процесс. ПО той простой причине, что в данный момент стороны вряд ли готовы договориться по окончательному статусу Нагорного Карабаха.
Кроме того, скорее всего, речь идет о размещении российского миротворческого контингента в зоне конфликта.
Одним словом, в ближайшее время азербайджанской дипломатии придется серьезно потрудиться, чтобы добиться хотя бы минимальных, но реальных и действенных шагов в урегулировании конфликта.
Во-вторых, существует более опасный сценарий развития событий. Нынешнее обострение может быть использовано внешними силами, прежде всего, нашим северным соседом в качестве прелюдии к большой войне. К сожалению, это самый верный, а скорее всего, единственный путь чтобы полностью вовлечь регион в сферу российских интересов. После нынешнего обострения никто не станет удивляться возникновению полномасштабной войны между Арменией и Азербайджаном.
Варианта урегулирования самого армяно-азербайджанского конфликта вокруг Нагорного Карабаха при реализации этого сценария теряют актуальность.
Статья перепечатана сайта Сontact.az и отражает точку зрения автора, которая может не совпадать с позицией Мейдан ТВ.
