В конце декабря прошлого года несколько членов парламента Грузии, оставивших правящую партию “Грузинская мечта” и создавших новое движение “Сила народа” в рядах парламентского большинства, опубликовали заявление в котором говорилось об опасности втягивания Грузии в военные действия, что провоцируется некими “внешними силами”.
Члены организации анонсировали разработку закона “О агентах иностранного влияния”, который, как они утверждают, необходим для обеспечения большей прозрачности в вопросе финансирования гражданского сектора и необходимости его “заключения в строгие законодательные рамки”. По этому поводу они даже обращались к послу США в Грузии Кели Дегнан, правда заявляют, что обращения остались без ответа, но посол США назвала обсуждение законопроекта в парламенте “чёрным днём для грузинской демократии”. Законом предусматривается определение того, кто является агентом иностранного влияния; создания их реестра, с обязательной регистрацией в нём тех неправительственных организаций, СМИ и других субъектов, более 20% годового дохода которых составляет зарубежное финансирование. Первое обсуждение законопроекта в парламенте Грузии состоялось 7 марта и, несмотря на протесты оппозиционных парламентариев, он был принят большинством голосов в 76 против 13. Это вызвало массовые протестные митинги перед парламентом Грузии, масштаб которых не имел аналога в последнее десятилетие, и которые переросли в массовые столкновения с полицией с применением водомётов и слезоточивого газа. Имели место попытки сломать ворота во двор здания парламента, была повреждена полицейская техника, с обеих сторон есть пострадавшие, включая, как говорят, около 50 полицейских. Из находящейся недалеко от парламента Национальной картинной галереи, после того, как туда, спасаясь от полиции, ворвались участники протестов, даже пришлось перенести в безопасное хранилище картины известного художника-примитивиста Нико Пиросмани.
Правящая партия “Грузинская мечта”, защищая проект закона, уверяла, что он не противоречит демократическим принципам и, что Грузия продолжит успешно двигаться к членству в Евросоюзе. Его сторонники указывали, что аналогичный “Закон о регистрации иностранных агентов“ ещё в 1938 году был принят в такой демократической стране, как США, а в 2017 году и в Венгрии. Стоит отметить, что изначально парламент Грузии принял к рассмотрению сразу два законопроекта — “О прозрачности иностранного влияния” и “О регистрации иностранных агентов”. Как утверждали инициаторы, второй вариант был скопирован с американского.
Противники законопроекта возражали, что закон США был принят в совершенно других политических условиях, накануне II мировой войны и подчёркивают, что статья 613 американского закона говорит, что президент США устанавливает список государств, важных для обороны и безопасности, представители которых считаются исключением и не подлежат обязательной регистрации в качестве агента влияния иностранного государства. В грузинском варианте этот пункт не нашёл отражения и в организации “Национальная платформа Грузии” считают это преднамеренным искажением американского права. А относительно венгерского закона, принятого в 2017 году под названием “О прозрачности организаций финансируемых из-за рубежа” указывают, что европейские правовые структуры считают его нарушением XII статьи Хартии Евросоюза о основных правах, касающегося свободы объединений, как и XI параграфа Европейской конвенции по правам человека. После решения Европейского суда Венгрия вынуждена была отказаться от закона. На этом основании противники законопроекта делают вывод, что, не только принятие такого закона, но даже его обсуждение в парламенте вредит интеграции Грузии с ЕС и негативно влияет на развитие гражданского сектора в целом. Того же мнения придерживается и верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Борель, заявивший, что законопроект является “очень плохим развитием событий для Грузии и грузинского народа” и не совместим с ценностями и стандартами Евросоюза. Отрицательно настроенные в отношении закона эксперты говорят о нём, как о аналоге российского закона “О контроле за деятельностью иностранных агентов” и расценивают, как показатель изменения внешнеполитического курса Грузии.
Пикантной особенностью сложившейся ситуации стали диаметрально противоположные заявления, которые сделали президент и премьер Грузии. Президент Саломе Зурабишвили, находясь в Нью-Йорке, заявила, что, будучи гарантом конституции, наложит вето на этот закон. А премьер Ираклий Гарибашвили, находясь в Берлине, поддержал законопроект о “иноагентах”. Он заявил, что в Грузии есть неправительственные организации, ведущие борьбу против государственности страны и её интересов, опираясь на финансирование из-за рубежа, которое должно быть полностью прозрачным. Премьер особо подчеркнул, что правительство никому не даст возможность открыть в Грузии второй фронт, “превратив страну в полигон”.
Высказывается много версий того, зачем правящей партии нужен был этот, столь проблемный закон? Тем более, что после первого обсуждения в парламенте Грузии он должен был быть послан в Венецианскую комиссию, назначение которой — анализ законов и законопроектов государств-участников, затрагивающих проблемы конституционного права, стандарты выборов, права меньшинств и т.д. Обсуждение законопроекта должно было продолжиться в парламенте после получения заключения комиссии, которое, ожидаемо, было бы отрицательным. Всё это вызвало противостояние в обществе, которое достигло таких масштабов, что правящая партия отказалась от его дальнейшего обсуждения.
Практически все противники законопроекта сходятся на том, что он был нужен правительству, как инструмент давления на критиков власти. Но сторонники законопроекта и сегодня, даже после его отзыва, продолжают настаивать, что он был необходим, чтобы не втянуть Грузию в войну с Россией и считают, что оппозиция ещё не понимает, какую взвалила на себя ответственность. Трудно сказать, что понимают или не понимают в оппозиции, но в ней явно наметился раскол. Пошли разговоры, что часть оппозиции – Национальное движение – пытается использовать протестную волну для дестабилизации, с целью возвращения во власть. Один из лидеров “Грузинской мечты” – Гия Вольский – прямо заяви, что Национальное движение хочет подтолкнуть молодёжь к госперевороту. Против этого намерения выступают не только проправительственные партии, но и другая часть оппозиции, которая была против Национального движения ещё когда та была у власти.
Для понимания сложившейся ситуации стоит напомнить, что летом прошлого года, на саммите ЕС, Украине и Молдове был предоставлен статус стран-кандидатов в члены Евросоюза, однако Грузии в этом было отказано. Ей был присвоен не совсем понятный статус “европейской перспективы”, что вызвало внутриполитическую напряжённость и критику правящей партии. В Брюсселе тогда заявили, что статус кандидата Грузия получить после выполнения 12 пунктов, указанных в рекомендациях Евросоюза. Но сегодня председатель парламента Грузии Шалва Папуашвили считает, что достижение в стране политической деполяризации, о которой говорит первый пункт рекомендаций, практически невозможно. Причину он видит в том, что Европейская народная партия, крупнейшая и ведущая партия европарламента, поддерживает в Грузии “Национальное движение”, представляющее собой “радикальную силу, которая не участвует в реализации рекомендаций, бойкотирует парламент, организует демонстрации”.
Не оставляет ощущение того, что движущей силой протестов было не только недовольство законопроектом о “иноагентах”, но и недовольство проблемами в социально-экономической сфере и, что общество безвозвратно изменилось. В Грузии появилась новая общественная прослойка, которая не верит ни проправительственным партиям, ни оппозиционному Нацдвижению. Вопрос времени, когда эта прослойка выделит из своей среды лидеров и начнёт формироваться в организацию. Но уже сегодня ощущается намерение со стороны различных партий направить этот процесс в выгодное для них русло. Особенно если учесть, что на 29 апреля в Грузии назначены промежуточные выборы.
