Наше кино в Каннах

Уже целых два года академики, критики и киноманы со всего мира смотрят и восторгаются «Качелями гробовщика» (2012)…

Новый фильм Эльмара Иманова и Энгина Кундага станет участником „Двухнедельника режиссеров“ („Quinzaine des Réalisateurs“), который пройдет с 15 по 25 мая в рамках Каннского фестиваля. Фильм называется „Torn“ („Врозь“), его спродюсировали азербайджанцы из FIL PRODUCTION вместе с немецкой фирмой COLOR OF MAY. Спонсор ленты – министерство налогов Азербайджанской Республики, а финансовую поддержку на время фестиваля любезно оказала TEAS — Европейское Азербайджанское Общество.

„Врозь“ идет двадцать две минуты и состоит из двух небольших историй. Фильм начинается с роскошного вида на сегодняшний Баку. Утренний город в облаке пыли, с недостроенным еще «трезубцем» дигитальных башен, белоснежной лилией от Захи Хадид, под определенным углом напоминающей дюшпяря, и лоскутным одеялом домов-коробок. Где-то посреди этой панорамы, в одном из самых обычных дворов и разворачиваются оба повседневных рассказа: о мальчике и мужчине. Мальчик спускается во двор, чтобы поиграть в футбол с местными ребятами, а мужчина поднимается на крышу дома на пару с молодой женщиной. Оба идут разными путями и у каждого свой конфликт – соответствующий возрасту и влечениям. В детском мире свои серьезные дела, здесь надо и рисковать, и жертвовать, и стоять на своем. Во взрослом мире все не так просто и узел отношений завязан куда как хитрей. В духе независимого кино молодые режиссеры задают вопросы, но не спешат с ответами, пытаясь воссоздать миры взрослых и детей, текущие рядом друг с другом: то вместе, а то врозь.

„Двухнедельник режиссеров“ Каннского фестиваля – особая параллельная программа, основанная после майских выступлений 1968 года. Это одна из старейших платформ для независимого авторского кино со всего мира. Когда-то здесь показывали дебютные картины Херцога, Фассбиндера, Ханеке, Джармуша, Скорсезе, Копполы и многих других молодых режиссеров, имена которых теперь вызывают у любителей кинематографа священный ужас.

Напомним, что дипломные фильмы наших молодых режиссеров уже снискали успех на международных фестивалях. Получасовая картина Эльмара Иманова „Качели гробовщика“ получила в числе многочисленных призов и студенческий Oскар в 2012 году, а „Арарат“ Энгина Кундага попал два года назад в программу „Перспектива“ Берлинского кинофестиваля. Так кто же они, создатели нового успешного кино с азербайджанским уклоном?


Страсти по ту сторону Арарата

Энгин Кундаг родился в 1984 году в немецком Билефельде в семье азербайджанцев из Ыгдыра (Iğdir), городка где-то на дальнем востоке Турции. В Ыгдыре, который в 19 веке успел побывать уездным городом Российской Империи, до сих проживает множество азербайджанцев. Энгин Кундаг учился в Индианаполисе, ставил спектакли в кёльнском театре Studiobühne и закончил местную киношколу IFS. С проблемами идентичности, разности и принадлежности он знаком не понаслышке. Кстати, жители Турции называют своих „онемеченных“ соотечественников „алманджы“, подчеркивая этим их инаковость и к тем, и к другим.

Дипломный фильм Кундага „Арарат“ (2012) как раз и рассказывает о таком вот алманджы, юноше, который отправляется в родное село на краю Турции к умирающему отцу. Сам того не ожидая, он попадает в самое пекло ярких страстей, вспыхивающих на фоне грандиозного ландшафта прямо у подножия ветхозаветной горы.

Я решил задать Энгину несколько вопросов и он незамедлительно и подробно ответил мне на них.

– Энгин, поздравляю тебя с очередным интересным фильмом и приглашением на Каннский фестиваль! Хотя твоя семья родом из Турции, но из азербайджанской местности, из окрестностей Ыгдыра. Кто в твоей семье азербайджанец: папа или мама? И кем ты ощущаешь себя сам?

– Мои родители – турки, которые в то же время ни турками, ни азербайджанцами не являются. Мы говорим на азербайджанском, который сами азербайджанцы не понимают, и на турецком, который не понимают турки. Вот и я себя так иногда ощущаю.

– Расскажи, как живут в тех краях азербайджанцы. Как они интегрируются в турецкое общество? Говорят ли дети и молодые люди на азербайджанском или все больше и больше на турецком?

– Азербайджанская молодежь раздвоена: с одной стороны она выросла в азербайджанской культуре, с другой – ее тянет в современность, то есть в Стамбул. Основная масса молодежи переезжает из деревень в города. А в городах они, конечно, приспосабливаются. Некоторые думают даже, что должны стыдиться своего собственного языка и полностью отказываются от него.

– Замечаешь ли ты различия между азербайджанцами из Ыгдыра и азербайджанцами, живущими у Каспия? Говорят ли они на разных языках, ведут ли себя по-другому, а, может, думают и поступают иначе?

– Во-первых, другой язык. Минимум четверть слов я никогда до этого не слышал. Не думаю, что можно сравнить то, как думают те и другие. Я знаком только с жителями Баку и не знаю деревень, поэтому сравнение не годится.

– Какие у тебя были чувства, когда ты впервые приехал в Азербайджан? Каковы были твои ожидания, надежды и желания, чего ты опасался?

– Я приехал без каких бы то ни было предубеждений и ничего специально увидеть не ожидал. У меня в голове в первую очередь был фильм, который нам предстояло снять. Может, потому, что я никогда не испытывал тоски по стране. Ведь в детстве я там не бывал и преданий не слышал.

– Какое впечатление произвели на тебя Баку и Азербайджан?

– В конце путешествия у меня появилось чувство, будто я никуда не уезжал. Как-то вышло так, что в конце концов все оказалось родным и близким. Возможно потому, что мы там работали, а не отдыхали как туристы. Люди мне пришлись по сердцу. А вот архитектура – нет.

– Вернемся к вашему фильму. Он состоит из двух историй. Какую часть снял ты?

– Вместе с Эльмаром Имановым мы написали сценарий и вместе сняли фильм.

– Как тебе работалось с сорежиссером, продюсерами и актерами?

– Работалось хорошо. Актеры все были что надо. А мальчик так вообще непризнанный гений, пока непризнанный. Я надеюсь, что наше сотрудничество будет продолжаться еще очень и очень долго. Это отличное чувство – вместе начинать и вместе развиваться. Наше сотрудничество совсем не претенциозно. Мы много смеемся и все такое.

– Чем ты занят сейчас?

— Занимаюсь своим дебютным полнометражным фильмом – снова вместе с Эльмаром Имановым, Евой Блондио и их свежеиспеченной фирмой COLOR OF MAY. Не так давно мы получили финансирование на разработку сценария. Фильм называется «Страх» – это история по мотивам одноименной новеллы австрийского писателя Стефана Цвейга, перенесенная в наши дни — в высшее общество немецких турок. Большего я пока разглашать не хочу.

Кстати, режиссер выставил фильм „Арарат“ в свободный доступ. Его можно посмотреть по этой ссылке:

http://youtu.be/xXamfbqUrbQ


Какой цвет у мая?

Продюсер фильма «Врозь» — Ева Блондио из фирмы COLOR OF MAY — человек не менее ключевой, чем режиссеры и актеры. Она участвует в организации фильма, создавая условия для воплощения замысла. Она справляется со знаменитой немецкой бюрократией, которая, как известно, требует крайне уважительного к себе отношения, ибо только тогда из ее недр может прийти положительный ответ, означающий несомненный успех предприятия. Она, конечно, заботится и о том, чтобы фильм попался на глаза как можно большему количеству зрителей. Ева любезно согласилась ответить на мои вопросы.

– Продюсеры основательно прикладывают руку к организации фильма, однако в итоге частенько остаются в тени. В чем заключается твоя работа для фильма «Врозь»?

– Между прочим, забота о фильме все еще продолжается. В данное время, например, я занимаюсь обработкой данных, маркетингом и сбытом картины.

– Ты уже несколько раз побывала в Азербайджане и Баку, много путешествовала по стране, много всего повидала и испытала. Расскажи о своих впечатлениях. Как отличаются друг от друга столица и провинция? Как ты ощущаешь себя в этой стране?

– В первый мой приезд в Азербайджан я мало что знала о стране. Читала, что здесь добывают нефть. И, приехав, почувствовала запах. Первое, что я увидела, это была такая длинная стена, которая сопровождала меня всю дорогу из аэропорта в город. Стена, которой, видимо, было, что укрывать. В городе я услышала экстравагантные гудки автомобилей, заметила тротуары, по которым следовало ходить со всей осторожностью, и еще ветер. Только потом показалась торговая улица, напомнившая мне Елисейские Поля. Поначалу я ощущала себя чужой, ведь я не говорила на языке и не была знакома с культурой. Мне понравилась бакинская культура гуляний. В городе есть кварталы, здорово освещенные по ночам. Вот, скажем, министерство культуры — огромное здание, которое, судя по размерам, сулит много культуры. Одним из этих прекрасно освещенных мест был Старый город, в котором я пожила пару месяцев. Это самое красивое место в Баку. Азан муэдзина по прошествии какого-то времени звучит привычно, как хороший знакомый. В Старом городе тихо, разве что кошачьи перепалки нарушают иногда тишину. Я повстречала множество молодых людей, которые показали мне красивый город, но рассказали и о других его сторонах. Впрочем, их я узнала тоже. Баку предстал передо мной смесью роскоши и ветхости.

За городскими границами начинались впечатляющие ландшафты — и все очень разные. Мы ездили по лесам, пересекали степи и пробирались вдоль гор. Во многих деревнях у меня было чувство, что меня перенесли в прошлое. Нас встречали очень гостеприимно. В некоторых деревнях мне даже в глаза не смотрели и полностью игнорировали. С таким поведением я никогда до того не сталкивалась, и это значительно усложнило мою работу.

Теперь я знаю Баку, и довольно хорошо ориентируюсь в городе. Знаю, например, места, где продают вкусный хлеб. Еще я полюбила рейхан, баклажаны и свежий йогурт. Вообще, нельзя не признать — еда в Азербайджане очень хороша.

— Ты одна из немногих западных продюсеров, у которых есть живой опыт работы в совместных проектах с азербайджанцами. Ты уже неплохо знаешь наш киноландшафт. Каковы твои впечатления?

— Думаю, киношникам в Азербайджане приходится нелегко. Во-первых, никаких учреждений по поддержке кинопроектов, кроме министерства культуры, не имеется. Некоторым проще получить там финансирование, а некоторым очень трудно. По-моему, в стране есть возможность изучать кино, а вот средства и возможности еще не так развиты. К тому же женщинам приходится сложнее. Я познакомилась с одной азербайджанкой-режиссером, так вот ей постоянно приходится бороться, чтобы снимать кино. Самую лучшую технику я видела в прокате, который специализируется на съемках свадеб. У старой киностудии, конечно, богатая история, но с тем «свадебным» прокатом ее даже близко не сравнить. Жаль, ведь есть молодые режиссеры, которых мы встречаем иногда заграницей. Их, правда, мало, но все же они есть.

— А какие пути для развития кино ты видишь?

— Прежде всего нужно больше возможностей для обучения, причем лучшего качества. Тогда инфраструктура кинопроизводства расширится и в Азербайджане появятся, например, постпродакшн-фирмы. Помню, как трудно нам было найти профессионалов, а если они и находились, то запрашивали круглую сумму. Студентов в области кино не так много, и дебютантам очень сложно поставить на ноги кинопроект, чтобы получить какой-то опыт, который чрезвычайно важен.

— Ваша продюсерская фирма COLOR OF MAY из Кёльна основана недавно, но ей уже есть что показать. Чем занимается фирма в первую очередь? Каков ваш фокус? Интересует ли вас Кавказ, Азербайджан? Есть ли у молодых режиссеров из региона шанс получить поддержку с вашей стороны?

— Мы заинтересованы в материале, который покажет нам то, чего мы сами еще не знаем, который чужое сделает близким, а знакомое выставит в новом свете, который преступает границы в полном смысле слова. Мы много и с удовольствием работаем с иностранными режиссерами, потому что истории, которые они рассказывают, бывают подчас намного богаче и многостороннее, чем свои. Существует столько интересных окрестностей, чудесных историй, — поэтому мы не собираемся ограничиваться Германией. Каждый такой проект — это обогащение, причем не только опыта, но культурного взаимопонимания, да и многого другого.


Эльмар Иманов на Лазурном берегу

Уже целых два года академики, критики и киноманы со всего мира смотрят и восторгаются «Качелями гробовщика» (2012). Они слушают неслыханную ими доселе азербайджанскую речь, вглядываются в полупустынный пейзаж Муганской равнины, внимательно следят за выражениями лиц героев: жестким взглядом отца, которого играет Шамиль Сулейманлы, и кротким сына — Расима Джафарова. Получасовая история об отце и сыне объездила целый свет от Лос-Анджелеса до Пекина, стала участником более 40 фестивалей и получила множество призов, среди которых студенческий «Оскар», приз немецких критиков, главные награды из Нью-Йорка, Пекина, Парижа, Потсдама и Дубая. И вот теперь второй азербайджанский фильм 28-летнего режиссера – «Врозь» – получил приглашение на Каннский фестиваль. В этой связи мне было крайне интересно узнать у Эльмара Иманова, как зародилась идея картины, как проходили съемки в Баку и что за замыслы бродят в его светлой голове сегодня.

– Дело было так: благодаря бакинской фирме FIL PRODUCTION у нас с Энгином Кундагом выдалась возможность снять короткометражки. Мы начали было работать над сценарием одной картины, однако текст вышел из заданных рамок – он оказался просто-напросто чересчур массивным. Тогда мы решили его отложить до лучших времен и встретились как-то вечерком на «Красной площади» – так называется одно милое богемное заведение в центре Кёльна. Здесь, за чашкой кофе буквально за полчаса мы набросали примерный план будущего фильма. История про мальчика, «калающего» мяч, например, биографична – такая же случилась с Энгином в детстве. В общем, по прибытии в Баку у нас был только эскиз из «Красной площади», и мы решили импровизировать. Мы сняли фильм всего за три дня, так что и стиль, и содержание ленты во многом возникли по ходу дела. Это был настоящий творческий процесс. Вот мальчик в фильме стоит перед зеркалом и, обращаясь к своему отражению, произносит сакраментальное «Mǝnǝ deyirsǝn?» – это, конечно, отсылка к „Taxi Driver“ Скорсезе, придуманная прямо на месте. Мы спросили первого же соседского мальчика, умеет ли тот обращаться с мячом и сразу же включили его в «в заявку на игру» – в итоге он сыграл «злого» подростка со двора. Да и свидание на крыше во второй части фильма вышло по всем правилам романтического подхода к кинопроизводству.

– На сегодняшний день я в первую очередь занят продюсированием молодых режиссеров. COLOR OF MAY работает с Энгином Кундагом, с грузинским режиссером Сосо Блиадзе, а также над одним документальным проектом. Ну и, само собой, Канны – ведь уже 22 мая у нас премьера, на которую, кстати, приедут и азербайджанские актеры: Расим Джафаров, Зюльфия Гурбанова и юный Мир-Мовсум Мирзазаде, чей решительный взгляд мы поместили на плакат.

ГлавнаяНовостиНаше кино в Каннах