13 мая действующий президент Анатолий Бибилов подписал указ о проведении 17 июля референдума о вхождении Южной Осетии в состав России. Это не могло не затронуть интересы Грузии, хотя в сущности ничего нового в этом нет. Ещё в 1992 году, в рамках референдума о независимости, была поднята тема объединения Южной Осетии с Россией. В 2006 году снова был проведён референдум о независимости Южной Осетии и большинство проголосовало за сохранение независимости, хотя тогда подразумевалась независимость от Грузии, но, как известно, независимость половинчатой не бывает. В 2014 году, после референдума о “воссоединении” Крыма с Россией, Бибилов говорил о возможности вхождения Цхинвали в состав России. А в марте текущего года он заявил, что в ближайшее время планирует предпринять юридические шаги для вхождения в состав России, с последующим объединением с Северной Осетией.
Однако Бибилов издал указ о референдуме после того, как 8 мая проиграл выборы своему сопернику – Алану Гаглоеву, 30 мая отменившему указ о референдуме. Вряд ли на него подействовало заявление Государственного департамента, что США не будут считать такой шаг легитимным. Как выяснилось, у объединения с Россией есть противники и в Южной Осетии, и в самой России. Оппозиционные силы в Цхинвали напоминают, что Бибилов пришёл к власти в 2017 году именно под лозунгом вхождения Южной Осетии в состав России. Но оказавшись во власти не предпринял никаких действий в этом направлении. Он поступил некорректно, приняв столь важное решение уже после проигрыша на выборах и взвалив на только избранного президента решение искуственно созданной проблемы, которую превратил в инструмент политической борьбы и давления на победившего соперника. Может быть, Гаглоев и поддерживает идею присоединения к России, но с самого начала своего президентства оказался вынужден отменить референдум и этим поставить себя в сложное положение перед избирателями. Ему пришлось объяснять, что решение о проведении референдума не должно приниматься в одностороннем порядке, так как главный вопрос — это готовность России, находящейся сегодня в сложном положении из-за войны в Украине. Ведь вместе с проведением в Цхинвали референдума о вхождении в состав России, надо провести референдум об объединении и в Северной Осетии. А это уже территория России.
В Государственной думе России заявили, что референдум должен назначать действующий глава страны, а не проигравший выборы президент и, что решение о референдуме было принято преждевременно. Разумеется, в принципе, в правительстве России не против присоединения Цхинвальского региона. Но считают, что предложение о референдуме в Южной Осетии должно быть реализовано после окончания боевых действий в Украине и увязывают его с проведением аналогичных референдумов в Донецке, Луганске и Херсонской областях. Пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков заявил, что Россия не предпринимает каких-либо шагов по присоединению Южной Осетии, а сама постановка вопроса, вынесенного на референдум, требует доработки с юридической точки зрения. Многие аналитики сочли эти слова явным сигналом Грузии, что Кремль дал понять властям Южной Осетии о нежелательности проведения референдума на данном этапе. Однако в Грузии считают иначе, учитывая, что 25 мая президент Путин подписал закон “О ратификации соглашения между Российской Федерацией и Республикой Южная Осетия об урегулировании вопросов двойного гражданства”.
Согласно административно-территориальному делению Грузии, территория, на которой расположена Юго-Осетинская республика, относится к части территорий краёв Шида-Картли, Мцхета-Мтианети, Имерети, Рача-Лечхуми и Нижняя Сванетия. Сразу же после войны 2008 года парламент Грузии разорвал с Россией дипломатические отношения, которые до сих пор не восстановлены. Тбилиси считает, что территория региона оккупирована Россией, и не признаёт референдум законным. Что и было заявлено в распространённом МИД Грузии документе о неприемлемости его проведения. А член парламента от правящей партии “Грузинская мечта” Бека Давитулиани заявил, что Грузия не будет отвечать “силовыми методами” на решение провести референдум, но располагает возможностями отреагировать на подобные шаги в отношении оккупированных территорий Грузии с помощью “международных рычагов”.
Очевидно, что в российском руководстве нет общего подхода по вопросу вхождения Южной Осетии в состав России, но есть противники, указывающие на неизбежные осложнения отношений с Грузией. Они напоминают об осторожном подходе официального Тбилиси к антироссийским санкциям и подчёркивают, что обострение отношений неизбежно вынудит его пересмотреть свою позицию.
Среди российских экспертов можно услышать мнение, что в лице Южной Осетии и Абхазии Россия приобрела “хвост, виляющий собакой” и большую экономическую обузу. Они считают, что Москва бывает вынуждена уступать Сухуми и Цхинвали в ущерб своим интересам, а также ежегодно держать их на дотации. Между тем в российской прессе часто высказывается недовольство тем, что российские фискальные органы не могут проконтролировать, как расходуются переданные им средства, поскольку сама Россия признала и Абхазию, и Южную Осетию независимыми государствами. К тому же, результаты референдума можно предсказать заранее. И если Россия включит регион Цхинвали в свой состав, кроме всего прочего, начнётся процесс делимитации границы, со всеми сопутствующими проблемами. Границу придётся обустраивать как российскую, что приведёт к территориальным спорам не между Грузией и Цхинвали, а между Россией и Грузией, которая эту границу не признает. Тем более, что последние годы имели место случаи “ползучей экспансии”, когда российские военные из Цхинвали самовольно переносили границу вглубь территории Грузии. А это предсказуемо обострит отношения, причём абсолютно бессмысленно.
И ведь испорченные отношения с Грузией не единственная проблема. Следует добавить осуждение Запада и возможные санкции, на которых будет настаивать Грузия. Хотя, после санкций, связанных с войной в Украине, трудно представить, что ещё можно сделать. Нельзя также сбрасывать со счетов “недопонимание”, которое демонстрируют страны СНГ в отношении сепаратизма. К тому же, остаётся открытым вопрос: в интересах ли многонациональной России такое практическое осуществление принципа “права наций на самоопределение”. И тут в полный рост встаёт очень опасная для Кремля проблема национализма. В этом контексте обращает на себя внимание позиция Абхазии, представители которой заявляют, что республика не намерена входить в состав России в ущерб своей независимости, хотя понимают, что референдум о вхождении Южной Осетии в Россию подразумевает “воссоединение единого осетинского народа”.
Референдум в Цхинвали может стать спусковым крючком аналогичных референдумов в других регионах, учитывая рост недовольства ситуацией в Украине и борьбу группировок в самой Москве, что может дать толчок росту национализма и сепаратистских настроений на Северном Кавказе, включая и объединённые Северную и Южную Осетии. Иначе осетинам придётся навсегда расстаться с надеждой создать своё государство. Не говоря уж о Приднестровье или Карабахе, армянское население которого разуверилось в возможности присоединения к Армении и поговаривает о присоединении к России, тем более что в Карабахе уже стоит российский миротворческий контингент. Стоит ли говорить, как это отразится и на российско-азербайджанских, и на российско-армянских отношениях.
Часть российских политиков задаётся вопросом – стоит ли обострять отношения с Грузией, вдобавок к войне в Украине и напряжённому положению в Молдове и в Приднестровье. Да и Карабахский конфликт ещё не урегулирован, поскольку мирный договор не подписан, а подписано только Соглашение о прекращении огня, которое постоянно нарушается. Плюс тесное сотрудничество Турции, Азербайджана и Грузии, которые с особой настороженностью относятся к вопросу территориальной целостности.
Однако, в случае присоединения Цхинвали, Россия окажется ещё и перед значительно более глобальным вызовом. Ещё в 2019 году, во время проводившейся в Тбилиси международной конференции, экс-глава НАТО Андерс фог Расмуссен заявил, что Грузия полностью соответствует критериям, необходимым для членства в альянсе, чему мешает только нарушенная территориальная целостность, и предложил рассмотреть возможность вступления в НАТО при условии, что V статья Североатлантического договора, декларирующая, что нападение на одну из стран НАТО рассматривается как нападение на все страны альянса, не будет распространяться на Абхазский и Цхинвальский регионы. Часть грузинских политиков восприняла это предложение негативно, отметив, что такого рода инициативы должны озвучивать не частные лица, каковым являлся Расмуссен, а официальные представители альянса. Они расценили инициативу как пробный шар для выяснения того, насколько общество в целом готово к отказу от этих регионов и заявили, что вхождение в состав НАТО без предоставления статуса защиты оккупированным территориям будет равнозначно признанию российской аннексии. Грузия не отказывается от отколовшихся регионов, хотя в 2010 году было принято решение не применять силу для восстановления контроля над Абхазией и Цхинвали. Но в Кремле должны понимать, что начало процесса присоединения отколовшихся грузинских регионов к России, автоматически уничтожит основное препятствие для вступления Грузии в НАТО.
