Никогда не приписывайте злому умыслу то, что объяснимо бардаком.
Бритва Хэнлона.
Когда джамарианцы напали на Землю, человечество продержалось в войне девять минут. И только Азербайджан продержался десять — его пришлось долго искать на карте.
Джамарианцы, не ведавшие поражений, покорившие всего за двадцать световых лет половину галактики, поставившие на колени псинонианцев, гексомиририйцев и даже суровых акуларианцев, не знали, что конец их господству положат азербайджанцы.
По всей планете они построили заводы по добыче утриниума — материала, заставлявшего их звездолеты сворачивать пространство в рулоны. На одном таком заводе работал теперь Ахмед Кезимов — будущий спаситель всего человечества.
Уже через месяц после начала оккупации Ахмед оказался первым землянином, занятым на орбите. Непостижимым образом он стал младшим помощником грузчика на переработке навоза. Через неделю, за кружкой малдаварийского (отдававшего стронцием) вина Ахмед уговорил прораба взять на работу «вот такого бомба оглана» — своего двоюродного брата Васифа.
Далее включились инстинкты. Ахмед и Васиф придумали схему, по которой малую часть навозных мощностей можно было незаметно пускать в обход гидропоники. И вскоре у Ахмеда с Васифом появились собственные помидоры. Пришлось поделиться и с прорабом.
Спрос на продукты рос, прораб рассказал всё своему начальнику, тот начальнику цеха, и жившие до того в аскезе инопланетные грузчики и ассенизаторы стали валом валить в подсобное ахмедово хозяйство. Производство расширили и взяли в долю начальника цеха. Тот выделил на благое дело бывшую рефрижераторную и согласился на десятину от оборота.
Вскоре Ахмед вспомнил о троюродном брате Агасифе, до оккупации торговавшем сыром на рынке «Восьмого».
Мотал с маленькими помидорами, идентичными натуральным зиринским, пришлись по вкусу не кому-нибудь, а самому главе охраны их ассенизационного звездолета. Последней каплей, позволившей завоевать доверие главы, стала бутылка товузской гранатовый водки.
Через два месяца на звездолете, помимо уже упомянутых, работали племянники Мамедали, Шихмаммед, Ширин, сын свояченицы Эльман, деверь Муса, внучатый дед Балакищи и ещё какие-то бузовнинские ребята. Последних порекомендовала тётя Валида, которую Ахмед боялся больше джамарианцев.
Удивительно, но долгое время ситуация на ассенизаторном была неведома командованию флота. Информация обтекала его как речная вода валуны.
– А что это у вас такое? Я все видел, — спросил однажды помощник штурмана в офицерской столовой.
– Э-м, — офицер вынул из кармана пакетик с красным порошком. — Это называется, сумах. Если им посыпать силлоидные лепешки, будет очень вкусно.
Помощник штурмана, уставший от пахнувшей химией гидропоники, насладился новым вкусом. И даже силлоидные лепешки вдруг стали такими же изумительными, как те, что готовила его полубабушка.
На следующий день он заметил новую странность — уборщика в зале для ритуального расчленения.
– Кто он? Какой расы?
– Э-м. Сейчас узнаем, — пряча глаза сказал жрец и порылся в коммуникаторе, — Тут написано, что он бузовнинец.
– Кто?
– Он с Бузовна.
– Хм. Даже не упомнишь все эти планеты.
А потом постепенно начались неприятности. Корабль-матка не смог нормально свернуть пространство. Вместо правильного рулона, получалась пластина, булькавшая маленькими черными дырами и искрившая бозонами.
– Свяжите меня со штурманом, — рявкнул адмирал флота.
Его связали.
– Салам, — ответила штурманская.
– Что происходит? Вы что, хотите угробить Вселенную?!
– Мы не хотим! Так получилось… Грязный утриниум. Брак на корабле-переработчике.
– Свяжите с переработчиком. Немедленно!
Связали.
– Салам.
– Что за «салам»? Прекратить шуточки!
– Простите, ряис.
– Вы вообще кто?
– Шыхмамед.
– А где Врашнур?
– Он болен. Я за него.
– Объясните, что с утриниумом!
– Ряис, мамой клянусь, мы не виноваты!
– Какой мамой? Вы там все — клоны. Ты что, пьян?
– Нет. Это Врашнур пьян… болен.
Когда адмирал послал на переработчика комиссию по расследованию, он совершил первую ошибку. Комиссия прилетела, проверила, доложила, что все в порядке и не вернулась.
А потом на сортировочном звездолете вспыхнула забастовка. Оказалось, им уже четыре месяца не выплачивают зарплату. Глава профсоюза обвинил во всем старпома, якобы укравшего все деньги. Адмирал к тому времени уже понял, что здесь что-то не так и нужны быстрые и решительные меры. Но речная вода продолжала обтекать камни.
Старпома арестовали. Адмирал собирался встретиться с ним в камере, но когда открыли дверь, оказалось, что тот повесился на собственном щупальце. «Мне стыдно» — было написано в прощальном письме с четырнадцатью ошибками.
Речная вода всё продолжала обтекать камни. Однажды утром адмирал открыл душ и азотная кислота не хлынула на его головные клешни.
– Какого черта! — воскликнул адмирал, и слово «заговор» вспыхнуло перед его фасеточным взором.
Он не был бы адмиралом, если бы не обладал остротой ума. Мозаика в его сознании стала складываться. Итак, на корабль стали внедряться агенты человечества. Каким-то образом им удалось втереться в доверие к джамарианцам. А теперь они ударили по всем фронтам.
Выйдя из комнаты, он поймал первого попавшегося уборщика и прижал его к стене.
– Кто у вас главный? — рявкнул адмирал и его хобот плотно сжал талию жертвы.
– Вы, адмирал.
– Ты ведь землянин? Говори правду!
– Я бузовнинец. Мамой клянусь.
Чрезвычайный комитет, в который вошли самые верные джамарианцы, выяснил, что уже все корабли флота контролируются группировками землян, известными под кодовыми названиями. Корабль-матка «принадлежал» упомянутым бузовнинцам. Ассенизаторный — джалилабадцам, складской — шемахинцам. Шекинцы держали производство спиртного и теперь уже бывшее гидропонное судно. Товузцы, пресловутую сортировочную. А центр интеллектуального управления втайне курировали нахичеванцы и коренные бакинцы.
«Мы еще повоюем», — подумал адмирал и обратился к старпому.
– Найдите, кто у них главный и свяжите меня с ним.
Его соединили.
– Салам, ряис.
– Мы вас уничтожим, — прорычал адмирал.
– За что, брат?
– Вы уродуете мой флот! Никакой дисциплины, воровство, бардак!
– Кто уродует, ай балам? Я свой хлеб зарабатываю, другим помогаю, все довольны.
– Не все!
– А что, вашей седьмой полужене не понравилась пахлава?
– Так это был ты?!
Адмирал бросил трубку. Его хобот трясся от злобы. Он больше не знал, кому верить.
Взяв себя в щупальца, он снова связался с Ахмедом.
– Каковы ваши условия?
– Никаких, ряис. Оставьте все как есть. Я живу спокойно, мой племянник Ягуб живет спокойно, ваш старпом Ширшунрскинс живет спокойно. Разве плохо?
Адмирал, не отрывая трубки от уха, застрелил старпома и проговорил.
– Я хочу, чтобы ты и твои дружки немедленно покинули наш флот!
– А что мне с этого будет?
Адмирал успокоился, вспомнил о своем хладнокровии. Буквальном.
А еще он подумал, что во вселенной есть миллионы еще не покоренных миров.
– Так и быть. Я оставлю и тебя и твою чертову планету, и мы улетим.
– Э нет, ряис. Что лично мне с этого будет?
Ужас наполнил сердца адмирала. Следующую реплику он предвидел.
– Мы тут подумали с друзьями. — продолжал Ахмед, — Решили немного расширить рынок.
– Что?
– Мы отправляемся на вашу родную планету.
– Нееет! — вскричал адмирал.
– Все в порядке. Вы тоже в доле.
Адмирал схватился за головы. Он скулил и грыз ногти хелицерами. Когда флот совершал гиперпрыжок, он, скосив глаза, проверял, сколько осталось, и продолжал грызть.
А на орбите, там где раньше висели громадные джамарианские корабли, теперь кружились лишь три зиринских помидора.
Рассказ написан на основании взглядов автора, которые могут не совпадать с взглядами редакции Meydan TV.
