Многим жителям города Баку знаком ювелирный магазин «Prestige». Он находился на проспекте Нефтяников, на углу улицы Азиза Алиева. Сейчас в помещении этого магазина находится бутик «Tom Ford». В свое время это помещение принадлежало Фархаду Алиеву. После его смешения какое-то время тут все было закрыто. С назначением Гейдара Бабаева министром экономического развития, заработал ювелирный магазин. С уходом Гейдара Бабаева этот магазин опять был закрыт, и после того, как на его место назначили Шахина Мустафаева, магазин преобразовали в бутик. По какой-то труднообъяснимой схеме, владельцы этого помещения меняются по мере смены фигур на посту министра экономического развития.
Само появление этого заведения имеет интересную историю. В 2001 году по указу Г.Алиева, были упразднены министерства экономики, торговли и государственного имущества, Комитет антимонопольной политики и содействия предпринимательству, государственное агентство по внешним инвестициям. Вместо трех структур было создано новое министерство экономического развития, а министром назначен Фархад Алиев. Некоторые эксперты эту структурно кадровую реформу расценили как очередное проявление политики балансирования Гейдара Алиева. Дело в том, что в то время глава Государственного Таможенного Комитета держал под контролем весь импорт. Основной целю, создания этого министерства, должна была быть антимонопольная политика и освобождение экономики от импорта, и этим — достижение доминирования местных продуктов на внутреннем рынке. Для этого кандидатура Фархада Алиева подходила как нельзя более. До этого братья Фархад и Рафик Алиевы завладели почти большей частью промышленности страны, «крышевали» остальных промышленников, создавали банки, страховые компании, объединения предпринимателей. Ф.Алиев разворачивал несколько кампаний в поддержку местного производства. Наиболее запоминающейся из них стал девиз одной компании «Hamı yerli mal alsın, xeyir Vətənə qalsın» — «Купим местную продукцию, оставим деньги на родине». Эффективность этой кампании давала ему возможность задуматься о политической карьере. Он не боялся открытого противостояния с тогдашним руководителем Таможенного Комитета Камаледдином Гейдаровым, стоящим во главе мафии, контролирующей весь импорт. Фархад Алиев прекрасно понимал, что для достижения своей цели он должен избавиться от К. Гейдарова. Именно в это время он придумал для себя имидж реформатора. Этим он хотел показать остальным качественную разницу между ним и его оппонентами. В любом случае, его реформаторский и демократический имидж не исключал его участия в коррупционных схемах и приватизации госимущества. До ареста он уже смог попасть в список самых богатых людей Азербайджана. Но его не обошла стороной болезнь, присущая всем постсоветским олигархам. Поднявшись на вершину коррупционной пирамиды, он был уверен, что сможет выстоять и все контролировать. С начала 2004 года, окружением Фархада Алиева создавались легенды о его реформаторстве и о грандиозном политическом могуществе. А иностранные посольства стали приглашать его на мероприятия, и он охотно их посещал. Политические процессы, связанные с оранжевыми революциями на постсоветском пространстве в 2003 2004 гг., возможно дали ему надежду на использование оппозиции в своих целях, но это стало его роковой ошибкой. По неофициальным данным, ему удалось взять под контроль телеканал ANS, который стал рупором азербайджанской революции 2005 года. Дошло до того, что незадолго до парламентских выборов того года, Фархад Алиев появился на публике в оранжевом галстуке. После провала, его арестовали и обвинили в попытке государственного переворота. Конечно, в провал Фархада Алиева вложились все его политические и бизнес оппоненты, в первую очередь, тот же Кемаладдин Гейдаров, с его медиа-ресурсами. Финансовая пирамида незадачливого министра рухнула, и останки достались другим олигархам. Одним из первых его «списал со счетов» владелец ANS Вахид Мустафаев. Телекомпания объявила «человеком года» Мехрибан Алиеву. Ясно, что если бы азербайджанские оранжевые победили, это повлияло бы на симпатии телеканала. Но Вахида Мустафаева простили. Самого Фархада Алиева после 8 лет тюремной жизни, в обмен на публичное покаяние, помиловали. В Баку сразу же поползли слухи о том, что ему даже разрешили восстановить утерянное, но к этому времени все, что плохо лежало, была прибрано к рукам другими влиятельными лицами. А попытка возврата сулила ему большие опасности. Немного подумав, он решил уехать в Европу, где до сих пор сохранилось кое-что из его бывшей империи.
После событий 2005 года, министром экономического развития был назначен Гейдар Бабаев. До этого он уже в течение 4-х лет работал руководителем Государственного Комитета по Ценным Бумагам при президенте. Он родился в семье Айдына Бабаева, руководившим в Советское время многими подразделениями в нефтяном секторе, а другой сын Айдына Бабаева, Яшар Бабаев был руководителем так называемой Бакинской нефтебазы. Задолго до этого Г.Бабаев успел приватизировать филиал Азербайджанского Внешэкономбанка, затем переименовал его в Мостбанк, и далее – в Банк Стандарт. Он, вместе с братом, руководил холдингом «АБУ» — транскрипция, расшифровывающаяся как «Aydın Babayevin Uşaqları» – «Дети Айдына Бабаева». Видимо властьимущие уже поняли, что нельзя давать возможности роста случайным людям, таким как Ф. Алиев, и на его место назначили человека, которого давно знали и были уверены, что он не выйдет за установленные рамки. А Бабаев, в свою очередь, не стремился что-то создавать. Как и остальные чиновники, он тоже решил работать на «общий котел» и этим сохранить целостность своего бизнеса. В 2008 году он был снят с должности, и на его место был назначен Шахин Мустафаев — бывший вице-президент Государственной Нефтяной Компании. Но времена уже изменились и все стали работать на общий котел, который контролировался лично Ильхамом Алиевым.
События 2005 года стали уроком для всех остальных олигархов в Азербайджане. Те, кто понял, что правила игры изменились, смогли сохранить накопленное. А те, кто в свое время входили в группировки опального Фархада Алиева, стали за бесценок продавать свои предприятия неизвестным людям. Процедура отъема была стандартной: руководитель или владелец приглашался на «разговор по душам», и если он соглашался делиться, то ему разрешалось вывести, куда захочет, все накопленное. А если он не соглашался, то его арестовывали и обрабатывали уже в местах временного содержания и после освобождения подписывали договора купли-продажи, безвозмездной или по символической цене, конечно, и давали ему время для убытия из страны.
Процесс приватизации, конечно, все еще шел. Но там тоже правила изменились, временно убавили скорость и стали отнимать предприятия у тех групп лиц, которые долгое время работали на предприятиях и приватизировали предприятие всем коллективом. Предприятия захватывались неизвестными, подвергались структурным изменениям, увольнялись с работы все акционеры. Люди жаловались в исполнительные и судебные органы. Конечно же, особого смысла с попыток добиться справедливости не было. Причина в том, что к тому моменту к правящему азербайджанскому режиму пришло понимание: если частному сектору дать возможность независимо работать, то могут появиться неподконтрольные власти предприниматели, которые смогут финансировать оппозицию. Чтобы держать все это под контролем, предприятия доставались исключительно людям, входящим в близкое окружение и затем эти же предприятия искусственно подвергались банкротству. А для того, чтобы держать олигархов под контролем, разработали другую схему, где каждый олигарх будет иметь столько, сколько ему будет дано. Именно дано, а не столько, сколько он сможет заработать.
продолжение следует….
