Материал был опубликован на сайте
JAMnews
Знаменитое некогда на весь мир Панкисское ущелье в
последние годы жило вполне мирной жизнью. Но эхо войны в Сирии докатилось и сюда. В ущелье, откуда молодежь уезжала воевать за Исламское государство, власти Грузии провели спецоперацию, преследуя, как они утверждают, сообщников террористов. В результате с таким трудом достигнутая стабильность в ущелье вновь оказалась под вопросом.
«Гром среди ясного неба»
В селах посреди живописных, покрытых лесом заснеженных гор верховьях реки Алазани сегодня внешне царят тишина и покой. Это место, именуемое местными жителями просто “Хеоба” (ущелье), в последнее время вновь оказавшееся в центре внимания в Грузии и за ее пределами, на первый взгляд мало чем отличается от остальной грузинской провинции. Разве что минаретами, большим количеством мужчин с бородами непривычной формы на улице и тем, что здесь непросто купить алкоголь.
На самом же деле за последний месяц ситуация в ущелье заметно накалилась. Особенно после того, как 10 января, так и не выйдя из комы, скончался местный житель — 19-летний Темирлан Мачаликашвили. Спецназовец ранил его в собственной спальне выстрелом в голову в ночь на 26 декабря. Тогда в Панкиси арестовали еще пятерых местных жителей – по подозрению в помощи террористам. Позже власти заявили, что у парня в руках была граната, однако семья это категорически отрицает.
Эта операция стала продолжением спецоперации в Тбилиси 22 ноября, когда спецназ после почти суток боя ликвидировал троих вооруженных людей, скрывающихся в одной из квартир многоэтажного дома. Позже было объявлено, что один из убитых – Ахмад Чатаев. Уроженец Чечни Чатаев воевал в рядах Исламского государства. Власти Турции подозревают его в организации теракта в стамбульском аэропорту Ататюрка в 2016 году, когда погибли 45 человек. Ранее Чатаев успел побывать в Грузии и даже отсидеть в грузинской тюрьме по подозрению в незаконном хранении оружия.
По официальной версии следствия, вернулся Чатаев в Грузию из Сирии, нелегально перейдя грузино-турецкую границу по лесным тропам в горах Аджарии. У Чатаева к тому времени были ампутированы нога и рука. Быстро опознать его тело в Тбилиси удалось именно по остаткам протеза. Грузинские власти утверждают, что группа Чатаева планировала теракты в Грузии против иностранных диппредставительств. И что у Чатаева якобы были пособники в Грузии – в том числе из Панкисского ущелья.
Спецоперация, а затем смерть 19-летнего парня всколыхнули страсти в Панкиси. На похороны Темирлана 12 января пришло небывалое количество людей — до тысячи человек.
Народный защитник Грузии Нино Ломджария стала первым официальным лицом, посетившим семью Мачалкашвили 16 января. В это день, несмотря на снег и мороз, вокруг дома собралось множество местных жителей. Выйдя из дома, где она беседовала почти час с семьей за закрытыми дверьми, народный защитник сказала, что следствие должно предоставить семье больше информации — как по поводу доказательств виновности Темирлана, так и спецоперации. «Вопросы, которые есть у семьи, есть и у нас», — сказала она после встречи.
Вопросов у местных жителей действительно много. “Мы понимаем что есть закон, и следствие должно установить истину. Но у нас есть претензии к тому, как именно была проведена операция. По моему мнению, она была проведена очень плохо”, – говорит нам Хасо Хангошвили, член совета старейшин ущелья. Он считает, что если бы местных молодых людей вызвали просто на допрос, никто бы не уклонился, а трагического инцидента можно было бы избежать.
Жители ущелья в виновность парня не верят. Во всяком случае доказательства, представленные службой госбезопасности — кадры, на которых Темирлан ходит по магазинам в Тбилиси вместе с членами группы Чатаева, считают неубедительными.
Практически все, с кем мы общались в Панкиси, утверждают одно – молодых людей, связь с которыми является главным аргументом следствия против задержанных местных жителей, знали в Панкиси очень многие. Этих молодых чеченцев регулярно видели в ущелье последние два года. Местные жители помогали им ориентироваться в незнакомой стране, языка которой они не знали, не подозревая, что те могли разыскиваться Интерполом.
В то же время, представители власти уверены в виновности задержанных. Как заявил глава парламентского комитета по обороне и безопасности Ираклий Сесиашвили, «следствие располагает доказательствами, что граждане Грузии помогали группе Чатаева в приобретении оружия и технических средств». Правда, общественности их пока не предъявили.
В Панкисском ущелье проживают около семи тысяч человек. Подавляющее большинство жителей – чеченцы-кистинцы, потомки переселенцев начала 19 века. Во время второй чеченской войны ущелье приняло на время около 12 тысяч беженцев из Чечни. В конце 90-х и начале 2000-х этот регион практически не контролировался властями Грузии, пользовался дурной славой центра криминала, наркоторговли и похищений людей и стал ассоциироваться в международном масштабе с потенциальной угрозой.
Россия тогда обвиняла Грузию в поддержке чеченских повстанцев и несколько раз даже бомбила территорию Панкиси.
После смены власти в 2003 году ситуацию удалось стабилизировать, власти установили над ущельем контроль без какого-либо применения силы.
Даже события в ущелье Лапанкури в 2012 году, когда грузинский спецназ расстрелял на границе с Дагестаном вооруженную группу, состоящую в основном из уроженцев Панкиси, хоть и оставили вопросы без ответов, но не поколебали установившейся стабильности.
Новые власти Грузии после 2012 года продолжили политику на развитие региона с помощью инфраструктурных проектов и финансирования различных программ.
Своих органов власти в Панкиси нет – ущелье входит в Ахметский муниципалитет. Среди самых авторитетных институтов — мечети и совет старейшин. В самом крупном селе — Дуиси — есть отделение полиции, офисы нескольких неправительственных организаций, курсы английского языка. Здесь хорошие дороги, недавно провели газ. Чуть больше года функционирует единственное здесь местное средство массовой информации — общинное радио Way, которому оказывают помощь международные доноры.
Все это – результаты последних лет, которые в Панкиси очень ценят с точки зрения налаживания нормальной жизни. Однако, как здесь считают, последние события могут положить «годам стабильности» конец.
“Населению, авторитетам и государству пришлось приложить очень много усилий в предыдущие годы, чтобы урегулировать ситуацию в ущелье….. То, что произошло, было как гром среди ясного неба… Это для нас очень тяжелый удар”, — говорит Хасо Хангошвили.
Журналист радио Way Ислам Горгишвили говорит, что события последних недель “перечеркнули все, что было до этого сделано в ущелье государством. Опять выросло недоверие к власти”.
“Последние события создали ощущение, что все практически вернулось на уровень начала 2000-х годов,” — говорит Муса Панкисели, представитель имама салафисткой общины. Он не понимает, чем было вызвано применение силы, так как любой житель ущелья был готов дать показания.
Из Панкиси в Исламское государство
С момента возникновения в Сирии т.н. Исламского государства в его ряды потянулся поток добровольцев из многих стран мира. Не стала исключением и Грузия, в частности, ее регионы с мусульманским населением. Наибольшей же популярностью идеи ИГ пользовались в Панкиси.
Сегодня никто не может точно сказать, сколько молодых людей уехали воевать в Сирию. Называются цифры от нескольких десятков человек до полутора сотен. Достоверно известно пока только число погибших – 26 человек. Для столь небольшой общины это внушительная цифра.
Местных жителей особенно возмутили факты выезда в Сирию несовершеннолетних кистинцев – по закону, пограничники их не должны были выпускать из страны, и в том, что они смогли уехать, здесь видят вину государства.
Глава парламентского комитета по обороне и безопасности Ираклий Сесиашвили заявил, что при новой власти, с 2012 года, было ужесточено законодательство и приняты меры, чтобы молодые люди из Грузии не ехали в Сирию. Сесиашвили утверждает, что если до 2012 года воевать за ИГИЛ из Грузии уехал не один десяток, то после – всего несколько человек.
Лейла Ачишвили из села Джоколо потеряла в этой войне двух сыновей. Хамзат и Халид сначала уехали в Австрию как беженцы, обзавелись семьями. В 2013 году воевать за Исламское государство отправился старший сын Хамзат. Для того, чтобы отговорить и вернуть сына, Лейла решилась на поездку в Сирию. Ей удалось встретиться с сыном и побыть с ним несколько дней. Но уговорить так и не удалось.
Спустя неколько дней после возвращения Лейле сообщили о его гибели. Спустя некоторое время она узнала, что на войну поехал и ее младший сын, который тоже вскоре погиб. Выбор сыновей мать не одобряла, однако никак не смогла на него повлиять. После гибели сыновей она решила не молчать о своей истории – чтобы, может быть, уберечь от такого же горя другие семьи.
Представитель имама салафитской общины Муса Панкисели, говоря об отправившихся на войну в Сирию жителях Панкиси, утверждает, что ситуация за несколько лет изменилась:
«Раньше, до возникновения ИГ, все так называемые цивилизованные государства призывали к помощи страдающему народу Сирии. Тогда не было с этим проблем. Потом, когда там начались какие-то действия в другом направлении (возникновение и усиление ИГИЛ – ред.), многие это поняли, многие воздержались (от войны на стороне ИГ). Три года из ущелья никто туда не уезжал, если и ехали, то те, кто находился в это время в других странах».
Хасо Хангошвили считает, что главной причиной, по которой молодые кистинцы начали уезжать в Сирию, стала «эйфория» от первых побед «халифата» и агитация с стороны сторонников ИГ, на которую легко поддалась молодежь. Кроме того, по его словам, кистинцы – вайнахи, и боевой дух у них в крови. И еще сыграл свою роль факт вмешательства России в конфликт в Сирии – многие кистинцы желали воевать против России.
“Годами мы требовали от властей после начала конфликта в Сирии, чтобы нашу молодежь не пускали, закрыли границу”, — говорит старейшина. В конце концов, по словам Хангошвили, границу для желающих воевать в Сирии все-таки закрыли.
В конце 2015 года по обвинению в вербовке боевиков для ИГ был арестован Аюб Борчашвили – бывший имам местной салафисткой мечети. В марте 2016 года он был приговорен к 14 годам тюрьмы.
Учительница и гражданский активист Луиза Мутошвили считает, что одна из причин ситуации — отсутствие четкой государственной политики для того, чтобы чем-то занять местную молодежь.
Молодежи здесь действительно заняться практически нечем – как, впрочем, в остальной грузинской провинции. С тем лишь отличием, что в остальной провинции молодым людям не предлагают войну и славу. Совсем недавно в Дуиси открылся спортивный комплекс. Но Луиза считает, что для всего ущелья этого недостаточно.
Фигура уроженца Панкиси Тархана Батирашвили, или Умара аш-Шишани, военного министра ИГ, погибшего в 2016 году, видимо, сыграла значительную роль в мобилизации панкисской молодежи в ряды джихадистов.
После спецоперции в Панкиси в центр внимания грузинских медиа попала Фейсбук-страничка Темирлана Мачаликашвили, которую он вел под именем “Темирлан Панкисский”. На ней он постил в том числе фото и видео Тархана Батирашвили и других боевиков ИГ. Но, как оказалось, для панкисской молодежи в этом не было ничего необычного.
“Фото и видео Батирашвили на Фейсбук ставили не только кистинцы, но и грузины. В его адрес многие выражали симпатию. Я не думаю, что это является выражением симпатии к ИГ. Среди вайнахов силен патриотизм, и у многих в социальных сетях выставлены фото и видео чеченских воинов, воевавших за свободу против России”, — объясняет нам Ислам Горгишвили.
Сестра Темирлана Ната Мачаликашвили тоже уверена, что симпатии к Батирашвили популярны не только среди кистинцев, но и грузинской молодежи.”Там была всего пара видео из Сирии. Многие постят такие видео — те, кто переживает за погибших там. Моего брата напрасно из-за этого обвиняют», — говорит она.
Тем не менее, для местной молодежи, видимо, симпатии к бойцам ИГ, среди которых их родственники, соседи и одноклассники, вовсе не исключают патриотических чувств к Грузии.
«Когда мы обсуждаем эту тему между собой, мы всегда говорим, что никто из тех жителей Панкиси, кто воюет в Сирии, никогда бы не сделал ничего плохого Грузии”, — говорит нам Луиза Мутошвили.
“Не понимаю, почему нам все время приходится доказывать, что мы тоже любим Грузию”, — слегка с горечью говорит молодая учительница. Ей вторит Ислам Горгишвили: “Мы такие же граждане Грузии, как и остальные, и не раз это доказали”.
Практически всех, с кем нам удалось пообщаться в Панкиси, волнует репутация ущелья и его жителей. “Почему о нас отзываются плохо?” – эту фразу здесь можно услышать часто.
“Когда некоторые политики говорят, что тут терроризм, что здесь поддерживают терроризм – это очень раздражает”, — говорит Хасо Хангошвили.
Лейла Ачишвили, потерявшая в Сирии двух сыновей, сегодня содержит собственный гест-хаус, в котором принимает иностранных туристов. Она делится с нами своими опасениями: “Опять стали говорить, что здесь террористы. Я боюсь, что гости могут перестать к нам приезжать”.
Муса Панкисели в распространении негатива о Панкиси винит некоторые медиа и НПО. По его словам, жители ущелья хотят стабильности, “чтобы иметь возможность развивать экономику и туристический потенциал”.
Грузинский журналист, редактор “Сети информационных центров”, работающих в регионах Грузии, Гела Мтивлишвили утверждает, что укреплению стереотипов и стигмы в отношении Панкиси способствовало излишне драматичное освещение последних событий грузинскими медиа. «Часть их говорила, что власти играют с огнем, другая часть утверждала, что в ущелье взрывоопасная ситуация… Это не было объективной оценкой. В ущелье действительно напряженная ситуация, но не в такой степени, как представляет часть медиа».
Ислам — старый и новый
Салафизм – сравнительно новое течение в суннитском исламе, которое также называют вахаббизмом, проповедует возвращение к “чистому”, истинному исламу. Салафизм преследуется на российском Северном Кавказе, в Панкиси же за последние годы стал доминировать, успешно вытесняя традиционный ислам.
Салафитами является большая часть молодежи. Практически все панкисцы, воюющие в Сирии, — салафиты. В центре Дуиси возвышается новое здание салафитской мечети.
За ростом влияния салафизма, видимо, следует и ужесточение нравов. Но пока что не в очень агрессивных формах. В январе прошлого года прямо напротив отделения полиции в Дуиси кто-то сжег новогоднюю елку. Чуть позже пытались сжечь офис неправительственной организации, работающей по вопросам гендерного равенства. Виновников так и не нашли.
Старейшины открыто выражают недовольство распространением “радикального ислама”. Как говорит Хасо Хангошвили, в Грузии необходимо принять такое законодательство о религиях, которое “должно ограничивать тех, кто преступает закон”.
Представитель салафитской общины Муса Панкисели борьбу традиционного ислама с салафизмом видит как взаимоотношения старшего и младшего поколений. “При нынешнем уровне технологий и десятилетний ребенок может больше знать, чем 60-70-летний человек. Мы ценим наших старших, несмотря на то, что они говорят о нас”, — говорит Муса.
Традиционная для вайнахов иерархия, в которой старейшины занимают лидирующее место, с приходом салафизма в Панкиси явно пошатнулась.
В средней школе Дуиси в коридоре – портреты грузинских поэтов Шоты Руставели и Ильи Чавчавадзе. Школьники на перемене весело позируют на камеру, подняв указательные пальцы вверх, — жест, означающий единобожие, наиболее популярен среди салафитов.
О том, что радикализация ислама в Панкиси является проблемой, на которую стоит обратить внимание, говорит заместитель директора действующей в Тбилиси неправительственной организации «Центр безопасности и развития» Георгий Гогуадзе.
«Влияние салафизма в Панкиси растет, но мы не должны всех грести под одну гребенку… Среди них есть очень небольшая группа людей, которая отличается радикальными взглядами. Нужна коммуникация с салафитской общиной», — говорит Гогуадзе. По его словам, у государства нет единой стратегии в этом вопросе, и у разных ведомств разные подходы в борьбе с радикализацией.
“Быть начеку”
Спецоперация в Тбилиси и Панкиси вызвала сомнения в рядах грузинской оппозиции. Как сказала нам представитель оппозиционного Единого национального движения Хатия Деканоидзе, по этому поводу возникает много вопросов.
„В частности, как проникла в Грузию группа Чатаева? Как очутился арсенал оружия в жилом квартале? Власти также не представили убедительных доказательств связи с террористами Темирлана Мачаликашвили… Обе спецоперации отличались непропорциональными и непрофессиональными действиями. Была ли применена пропорциональная сила к Мачаликашвили? Было ли у него оружие? Множество вопросов остаются без ответа и власти обязаны дать на них ответ”, – говорит Деканоидзе.
Эксперт Георгий Гогуадзе считает, что в результате последних событий доверие населения Панкиси к государству и его институтам подорвано.
«Все программы которые там осуществлялись, все попытки доноров, неправительственного сектора и государства сейчас находятся под ударом. Главной их целью была поддержка интеграции этнического меньшинства, и она теперь под вопросом», — говорит эксперт. Он считает, что правительство должно срочно принять меры для коммуникации с местным населением с целью урегулирования ситуации, в том числе включая визиты в ущелье высших должностных лиц.
С падением Исламского государства для многих стран возникла опасность проникновения туда бывших боевиков ИГ. Группа Чатаева в Тбилиси тоже, согласно данным следствия, прибыла из Сирии. Георгий Гогуадзе считает, что «катастрофы ждать не стоит», но опасность, тем не менее, очевидна, так как в рядах ИГ воевало более ста граждан Грузии, и государство должно быть начеку. А для этого нужны координированные действия и привлечение международных партнеров.
