Поездка в глухой местности
Каждую неделю она пробирается через покрытые пылью дороги, окаймленные каменоломнями только, чтобы видеть своего отца. Пыль становится настолько густой и тяжелой, что полностью застилает ее глаза. Дорога ухабиста и устрашающе пуста, и если вы застрянете в этом пустынном месте, никто не придет, чтобы спасти вас.
Эта трудная дорога ведет Нигяр Ягублу из селения Сураханы в Баку, расположенного на юго-восточном краю Апшеронского полуострова, к службе тюремного заключения № 13 Министерства Юстиции, где ее отец Тофик заключен в тюрьму с января 2013 г.
Правозащитные группы
рассматривают Тофика Ягублу как политического заключенного, а обвинения против него как сфабрикованные.
«Мы рады, когда идет дождь, так как оседает пыль. Однако, здесь начинается такая слякоть, вы даже не можете себе представить. Даже внутри тюрьмы все в слякоти. Поэтому заключенные должны постоянно носить резиновые сапоги,» рассказывает Нигяр Meydan TV. «Представьте, как все эти заключенные живут в таких условиях в течение многих лет. Те, кто болеют астмой, страдают больше всего. Они не могут жить в таких условиях.»
Семья Ягублу является хорошо известными правозащитниками и активистами азербайджанской оппозиционной партии Мусават. Участие в гражданской жизни имеет в семье глубокие корни. Тофик Ягублу является заместителем председателя оппозиционной партии Мусават. Семья громких противников репрессий активно участвовала в ряде продемократических митингов, за что им пришлось заплатить высокую цену. Они сплотились для защиты основных политических свобод и обеспечения политической ответственности.
«Все, что мы требуем, — это свобода собраний, которой практически не существует на данный момент,» сказал однажды Тофик Ягублу. «Мы требуем свободных выборов, положить конец коррупции и давлению на журналистов и репортеров. Это все, что мы просим.»
В течение долгого времени две дочери Тофика, Нигяр и Наргиз, были в тени своего отца, что не является редкостью в обществе Азербайджана, где доминируют мужчины. Нигяр и Наргиз начали свою активистскую деятельность в 2009 году, когда они обе были в начале двадцатых годов.
«Пять лет назад, когда говорили семья Ягублу, они имели в виду только моего отца. Нигяр и Наргиз Ягублу были на заднем плане,» вспоминает Нигяр.
Но они были полны решимости сделать себе имя, следуя по стопам своего знаменитого отца и изучая неписаные правила уличного активизма. Нигяр вспоминает знакомое напряжение уличных протестов, глубоко укоренившееся желание сделать свой голос услышанным.
«Мы обе всегда старались с Наргиз. Мы участвовали в акциях протеста, в которых участвовал наш отец. Мы обе старались быть как наш отец «, делится Нигяр. «Таким образом, мы всегда старались держаться вместе. Например, я всегда была с Наргиз, а наш отец был в окружении единомышленников «.
«После этого мы возвращались домой и смотрели записи. Отец хвалил нас за мужество, особенно Наргиз,» говорит она.
Цена за то, чтобы быть услышанным
Но в стране, где в настоящее время по меньшей мере 33 правозащитника находятся за решеткой, согласно
Human Rights Watch
, а власти подавляют гражданское общество, постоянно вводя запрет на выезд журналистов или замораживая банковские счета гражданских групп, то существует цена, чтобы заплатить за подобные действия.
Этот день настал в августе 2012 года, когда Нигяр попала в автомобильную аварию, в результате которой погиб член Ассамблеи партии Мусават Айдын Аджалов. Нигяр получила травмы, но выжила. Примерно через две недели Нигяр была арестована по обвинению в неосторожности, приведшей к смерти потерпевшего, а также нарушение правил дорожного движения и технического обслуживания автотранспортных средств, несмотря на то, что она все еще страдала от травм после аварии.
«Когда я была арестована, прошло только две недели после аварии. Я до сих пор пыталась справиться с последствиями от несчастного случая. Я была все еще в состоянии стресса,» говорит Нигяр.
Это был не первый раз, когда Нигяр была арестована. Ранее она была
задержана
во время акций протестов, происходящих 26 января 2012 года в Баку, и содержалась под стражей в течение трех дней. Но в тот раз активистка отделалась штрафом в размере 500 манатов (в то время 635 долларов США) за «нарушение общественного порядка».
Но на этот раз все было по-другому
Абсурдность ареста женщины, получившей травму, усугублялось мутными обстоятельствами и тем фактом, что семья жертвы даже не подала жалобу против Нигяр. Правозащитные группы описали арест Нигяр как попытку оказать
давление
на семью Ягублу, а ее адвокат Немат Керимли отметил ряд нарушений в процессе.
«Нигяр была в состоянии шока после автомобильной аварии,»
сказал Керимли
. «Вместо обследования экспертами психологического состояния Нигяр Ягублу, следователь вызвал ее, чтобы она дала показания. Она дала свое первое свидетельское показание 4-ого сентября. Ее допрашивали, когда она была в состоянии шока. Второе показание она дала 10 сентября. Такое действие следователя является незаконным «.
«Мать Нигяр сказал мне, что Нигяр даже бредила каждую ночь, когда она спала,» добавил он. «В таком состоянии она была допрошена.»
Апшеронский районный суд приказал арестовать Нигяр 11 сентября 2012 года.
«Это первый случай в Азербайджане, когда подозреваемый приговорен к двум месяцам предварительного заключения согласно положению статьи 283.2», добавил Керимли со ссылкой на статью УК о непреднамеренном убийстве в результате автомобильной аварии.
Проправительственные СМИ были переполнены лживой информацией об инциденте, говорят Ягублу.
«Бумаги были непрофессионально фальсифицированы,» говорит Тофик о том, как государственные СМИ освещали арест его дочери. «Это была полная ложь. Это позор.»
В одном случае
Trend.az
утверждали, что Нигяр намеренно проигнорировала семь призывающих уведомлений для допроса «без уважительных причин», хотя Нигяр была физически и психологически не способна к даче показаний, по словам ее адвоката.
Все еще не оправившись от своих травм и изо всех сил пытаясь разобраться во всей бессмыслице, Нигяр оказалась в сюрреалистичном состоянии неверия — невинную девушку, чей мир начал медленно распадаться бросили в тюрьму, как преступника.
«Я не могла не сравнивать себя и свою ситуацию со старыми турецкими фильмами, где главный герой был ложно обвинен и заключен в тюрьму,» говорит Нигяр. «В этих турецких фильмах, невинная девушка оказывается за решеткой без всякой причины. Я точно знала, через что «та девушка» прошла.»
Авария была поводом для власти начать преследования против хорошо известной семьи, многие считают. С тех пор долгая череда трагедий началась в семье Ягублу.
«В Кюрдаханской тюрьме я поняла, что заблуждалась»
Правозащитные организации раскритиковали арест и назвали его политически мотивированным и абсолютно сфабрикованным. 19 декабря 2012 г. Нигяр была приговорена к 2 годам и 6 месяцам лишения свободы. В тюрьме Нигяр называли «девушкой из Интернета» из-за ее активности и социальной реакции СМИ на ее арест.
В марте 2013 года, наказание Нигяр было
смягчено
. Она была переведена в так называемую тюрьму «поселенского типа» в селе Локбатане близ Баку, где ей в целом разрешилось проводить 12 часов в день.
Но радость воссоединения со своей семьей омрачилась отсутствием отца.
Буквально за пару месяцев до выхода из тюрьмы отец Нигяр Тофик был задержан и заключен в Кюрдаханы, печально известный следственный изолятор, где томятся большинство политзаключенных Азербайджана.
Новость об аресте ее отца не стала неожиданностью для Нигяр, которая была еще заключена в тюрьму в то время.
«Мне просто было смешно и интересно, почему бы они арестовали его именно сейчас,» вспоминает она.
«Тот факт, что он был в Кюрдаханы … Когда я оказалась в Кюрдаханской тюрьме, я подумала про себя, что я буду освобождена примерно через неделю. Тем не менее, в Кюрдаханской тюрьме а поняла, что заблуждалась. Те, кто попадают сюда, не освобождаются через неделю,» добавила она.
Тофик Ягублу и другой видный оппозиционер Ильгар Мамедов были задержаны в ходе событий в Исмаиллы, в северном городе, где гражданские беспорядки произошли 23-24 января 2013г. Волнения развернулись в ответ на «грубое поведение» родственников и помощников местного губернатора, как сообщал Meydan TV ранее. Местные жители подожгли гостиницу «Чираг», что привело к потасовке с полицией.
Оба Мамедов и Ягублу были обвинены в причастности к беспорядкам и подстрекательстве к массовому насилию. Судебное разбирательство проводилось в условиях грубых нарушений, в том числе вынужденных и сфабрикованных свидетельствований, согласно правозащитным группам,
Государственному департаменту США
и
Министерству иностранных дел Великобритании
. В камеры забивали по 18 подсудимых. Многие свидетели, которых вызвали для дачи показаний против Мамедова и Ягублу, даже не распознали подсудимых. Оба, как сообщается, провел всего один час в Исмаиллы 24 января, когда ситуация была относительно спокойной.
В предсказуемом повороте событий, 17 марта 2014 г. Шекинский суд по тяжким преступлениям признал Мамедова и Ягублу виновным. Ягублу был приговорен к пяти годам лишения свободы, а Мамедов к семи. В мае того же года Европейский суд по правам человека признал нарушения основных положений в области прав человека при аресте и вынесении приговора Мамедову и обязал Азербайджан выплатить компенсацию в размере 22.000 евро. Хотя правительство Азербайджана
выплатило сумму
, оно проигнорировало неоднократные призывы Совета Европы и ряда международных правозащитных организаций освободить Мамедова.
«Чтобы отпраздновать решение Европейского суда, мне надо также купить для них торт,» предложила Нигяр, пока она готовилась сделать еще один визит к своему отцу. «Это большое дело для заключенных, что кто-то принесет торт и мы будем что-то праздновать.»
Помимо торта, семья также принесет в тюрьму продукты и приготовленные блюда, которых хватит по крайней мере на несколько дней. «Мы также готовим другие блюда. Иногда мы приносим готовую еду или покупаем продукты, чтобы они могли приготовить для себя сами,» говорит Нигяр. «Пищи, которую я готовлю, хватает всего на два дня. Таким образом, вместо того, чтобы есть старую еду, они готовят для себя свежую.»
Оба Ягублу и Мамедов были затем переведены службу тюремного заключения № 13 Министерства юстиции. В июне прошлого года
Turan
сообщило, что в центре заключения нет доступа к питьевой воде.
Воссоединившиеся к трагедии
Когда Нигяр была освобождена из тюрьмы, она испытывала чувство облегчения и печали, так как она не могла разделить момент свободы с ее отцом. Но в следующий раз, когда она воссоединилась с Тофиком, был далеко не радостным событием.
23 апреля 2015 года сестра Нигяр Наргиз
умерла во время родов
в Томске, Россия. Она была больна
гепатитом
, что усложняло ее беременность и ослабило ее состояние во время родов. Наргиз, которая была также молодой активисткой в Мусават и соавтором в газете Ени Мусават, умерла в возрасте 26 лет. На следующий день Тофик был выпущен на семь дней, чтобы присутствовать на похоронах своей дочери.
«Это было слишком рано для нее,» говорит Тофик. «Она не вписывалась в могилу, когда мы ее похоронили. Наргиз совсем не хотела покидать этот мир.»
Потеря оставила непоправимую пустоту в семье, которую уже потрясла череда бедствий и трагедий. Преследование от репрессивных органов бледнели по сравнению с болью от того, что эта беспощадная болезнь унесла жизнь Наргиз.
«Я до сих пор не могу принять эту потерю,» говорит Нигяр. «Я не могу даже навестить ее могилу. Я хожу туда, но очень редко. На самом деле, моя мама ходит туда часто, но я не могу. Ее смерть причиняет сильную боль. Когда я хожу туда, чтобы увидеть ее, мне становится еще хуже. Я не хочу, чтобы боль становилась сильнее, после того, как я посещаю ее могилу.»
Теперь, когда она старательно готовит еду для своего отца, покупает продукты и собирает списки необходимых товаров, Нигяр принимает эти испытания с грациозным спокойствием и сдержанностью. Нигяр в настоящее время безработная, но активно участвует в информационной кампании по освобождению своего отца и других политических заключенных.
Им принадлежит поучительная история на фоне многих других, которые пытается донести режим до тех, кто осмеливается бросить ему вызов — разлученные семьи, безвозвратные потери и годы, проведенные в тюрьме в мрачных условиях.
Эта статья была подготовлена Meydan TV в сотрудничестве с проектом
No Political Prisoners
.
