«Ильгар тоже не курит, но мы отправили его в «удобное место»
27 сентября начался третье заседание Бакинского суда по тяжким преступлениям, рассматривающего дело Гияса Ибрагимова, арестованного 10 мая, на следующий день после осквернения памятника Г.Алиеву в Баку. РадиоАзадлыг публикует рассказ о происходящем из уст одного из немногих зрителей, пропущенных полицией в зал суда.
За полчаса до начала процесса перед зданием было немноголюдно. На удивление, в этот раз перед судом не было ни одного полицейского, а в суд не пришли иностранные наблюдатели. Пропускали в зал по пять человек, не обыскивая.
Председатель суды Энвер Сеидов огласил анкетные данные Гияса Ибрагимова, Вывели из зала свидетелей. Прокурор огласил обвинительный акт, после чего судья предоставил слово обвиняемому. Ибрагимов не признал себя виновным и заявил, что вынужден был оклеветать себя.
“10 мая приблизительно в 17:00 я выходил из Славянского университета. Почувствовал сильный удар по голове сзади, упал. Меня подняли и посадили в гражданскую машину. В ней было 4 человека в гражданском и водитель. Меня доставили сначала в 22-е отделение полиции Насиминского района, затем в Главное управление полиции города Баку, избивая и оскорбляя в дороге. Спрашивали, зачем я написал слова на памятнике Гейдару Алиева. В течение часа до проведения личного обыска мои руки были закованы в наручники. Затем приказали вытащить все из карманов. Я вытащил мобильный телефон, немного денег. Один из полицейских указал: “Смотри хорошо, особенно в левом кармане куртки”. Я понял, что мне подбросили наркотики и предупредил: если найдете что-то незаконное, это не мое.
В комнату вошел оперативник, сказав: “Вспомни Ильгара (скорее, речь идет об Ильгаре Мамедове – ред.), он тоже сигареты не курил, а мы его отправили в “удобное” место”. Затем меня отвели в другую комнату, стали обзывать и бить. Вошел оперативник, “нашедший” наркотики и спросил: «Есть ли у меня личное место в доме. Я ответил: и туда хотите что-то подбросить?”. Другой оперативник принялся шантажировать, сказал, что если я не признаю себя виновным в распространении наркотиков, меня арестуют, и будут пытать моих близких. Угрожал изнасиловать дубинкой. Я отказался. Вновь били и оскорбляли.
Затем мы поехали к нам домой. В дороге шофер Пярвиз Мамедов предупредил, чтобы при входе я ни с кем не говорил. Когда приехали, дома была мама, кушала. Меня ввели в наручниках. У мамы был шок, я пытался подойти к ней, объяснить, но мне не дали.
Спросили, на какой кровати я сплю. Оперативник Ширали подошел к кровати матери, наклонился, как-будто что-то ищет. Подбросил туда наркотики, сказал “нашел” и вытащил их. Я стал протестовать. Тогда он сказал: “Если тебе мало наркотиков, я могу подбросить и пистолет”. Я вновь пытался поговорить с мамой, меня грубо вывели из дома. Когда вели обратно к машине, били по голове.
В машине вновь приказали дать показания. Одного из следователей звали Габиб, впоследствии я узнал, что он следователь по делу Байрама Мамедова (второй арестованный по тому же делу – ред.). Меня вновь шантажировали, и тогда я вынужден был дать письменные признания, написав все что мне указывал пожилой сотрудник.
Затем меня отвели к Миргафару Сеидову — начальнику Главного управления полиции города Баку. Сначала указали сесть, а потом Сеидов сказал: “Передо мной не сидят, а стоят на коленях”. Приказал встать на колени, я отказался, и получив удар по ногам сзади, упал на колени.
Меня спрашивали о связях с Габибом Мунтезиром: «Почему он разместил снятые вами фотографии памятника на своей странице в фейсбуке?». Я сказал: мы никак не связаны. Сеидов: “Вы все враги народа, мы очистим от вас страну”.
Они продолжили избиение, тянули за волосы и бороду. Заместитель Сеидова бил ремнем, требуя признаться в том, кто нас подучил написать на памятнике. У меня требовали пароль от моей страницы в фейсбуке, я отказался, но они так избивали, что я передал пароль. Однако они не смогли войти в мой профиль.
Затем отвезли в Наримановский изолятор временного содержания. Продержали там два дня. На второй день вывели во двор, и начальник, ударив меня, приказал подметать двор. Меня снимали на камеру. Пришел адвокат Эльчин Садыгов, увидел меня, его увели. Меня отвезли в суд, а затем снова в ГУПБ, привели вновь в кабинет Миргафара Сеидова. Он пригласил пить чай, я отказался. Снова пытались узнать, кто нас подучил. Я сказал, что это наша собственная инициатива. Стали бить.
Еще в 22-ом отделении полиции Пярвиз Мамедов сказал: “Сегодня мы тебя отпускаем, а завтра пойдем к памятнику, извинишься, положишь цветы и мы тебя отпустим”. Я наотрез отказался”, — сказал, обращаясь к судье, Г.Ибрагимов.
Процесс продолжился вопросами прокурора к подсудимому.
Прокурор: “Кто-то был рядом, когда вас задержали?”
Ибрагимов: “Меня не задержали, а похитили. Это разные вещи. Рядом никого не было”.
Прокурор: “Среди них были понятые?”
Ибрагимов: “Там было много людей в гражданском. Непонятно, кто полицейский, а кто понятой”.
Прокурор: “Вы жаловались?”
Ибрагимов: “Да”.
Адвокат Эльчин Садыгов подробно распросил о моем задержании, выяснилось, что в полиции задержанному услуги адвоката не были предоставлены.
В суд пригласили свидетелей задержания Ибрагимова. Сотрудник Управления по борьбе с наркотиками Пярвиз Мамедов сообщил, что к ним поступила оперативная информация о том, что Гияс торгует наркотиками. Мамедов утверждал, что Гияс задержан и обыскан в присутствии адвоката. По словам свидетеля, Гияс отказался от адвоката, тогда его вызвали из ближайшей адвокатской конторы. «Ибрагимов сам отдал нам наркотики”, — сказал Мамедов.
По словам свидетеля, Гияс не жаловался на пытки. Тогда подсудимый с места заявил, что избиения отражены в протоколе: “Там записано, что на мое теле есть травмы, опухло и покраснело ухо, а также есть шишки на голове”. Адвокат зачитал протокол, в это время из зала раздались гневные выкрики отца Гияса в адрес свидетеля. Отца вывели из зала суда и больше не возвращали.
Второй свидетелель — Эльвин Кязымов заявил, что принимал участие в задержании Ибрагимова и в обыске у него дома. Кязымов указал, что Гияс сам поднял матрас и отдал наркотики. В зале засмеялись и тогда Кязымов добавил: “Мы день и ночь трудимся, чтобы не гибла молодежь”. Гияс встал и заявил, что именно Кязымов подложил ему наркотики, а когда выводил из дома, ударил его по голове. Свидетель назвал эти слова ложью.
Следующий судебный процесс назначен на 17:00, в среду.
