9 июня в Казахстане прошли досрочные президентские выборы, которые без преувеличения можно считать знаковым событием, если принять во внимание, что это были первые за постсоветский период выборы президента без участия Нурсултана Назарбаева, правившего страной последние 30 лет. Победителем вполне предсказуемо оказался Касым-Жомарт Токаев, исполнявший обязанности президента Казахстана. Он набрал 70,96% голосов. Будучи представителем от правящей партии “Нур Отан” он располагал ресурсами, которых не могло быть у его конкурентов, не сумевших выдвинуть предвыборные платформы, способные составить конкуренцию политике проводившейся правительством. Строго говоря, для этой избирательной кампании вообще не были характерны дискуссии по политическим платформам, либо они носили ограниченный характер. А между тем казахов интересовали, прежде всего, вопросы, связанные с тем, каким будет Казахстан после Назарбаева, как кандидаты в президенты планируют реагировать на существующие вызовы и в целом, будет ли продолжаться политика Назарбаева? Избирателей волновали темы экономического развития, создания рабочих мест, совершенствования системы здравоохранения и роли Казахстана в регионе в целом. Как и углубляющийся социальный раскол в обществе и проблемы в сфере демократизации и прав человека.
Хотя не лишне отметить, что один из кандидатов в президенты — Амиржан Косанов, оппозиционер с 20-летним опытом, набрал 16,23% голосов, что в какой-то степени стало сюрпризом. Правда, это не так уж и много, но за всю историю Казахстана – это беспрецедентный успех, тем более, что на некоторых избирательных участках он даже победил. Косанов — бывший замминистра по делам молодёжи, туризма и спорта, а так же экс пресс-секретарь находящегося в эмиграции бывшего премьер-министра А. М. Кажегельдина, объявленного в международный розыск по обвинению в превышение власти и служебных полномочий, вымогательстве, получении взяток в размере многих миллионов долларов. Кажегельдин также обвиняется в причинении государству ущерба в сотни миллиардов тенге, незаконном приобретении, хранении, передаче оружия и боеприпасов и в уклонении от уплаты налогов. Сегодня он проживает в США. Решением Европейского парламента Кажегельдину был вручен “Паспорт свободы” — почётный знак, выдаваемый преследуемым по политическим причинам оппозиционным деятелям. Комментируя выборы, Акежан Кажегельдин заявил, что по данным опросов, проведённых оппозицией, и согласно протоколам, которые удалось получить с нескольких участков, ни один кандидат не набрал нужных 50% для победы в первом туре, и если бы подсчёт был проведён честно, пришлось бы проводить второй тур.
Сам Нурсултан Назарбаев, говоря, что в выборах участвуют 7 кандидатов, таким образом, указывал на наличие в стране “политической конкуренции” и что на выборах будут выражены “интересы различных общественных групп и объединений”. Но многие в Казахстане так не считают. Высказывается недовольство, что выборы объявили всего за 60 дней до их проведения, не оставив оппозиции время к ним подготовиться и подобрать кандидатов. Наблюдатели считают впервые проведённые в истории независимого Казахстана предвыборные дебаты провальными. Из семи кандидатов трое не пришли (в том числе действующий президент Токаев, приславший представителя — Маулена Ашимбаева). Было замечено, что некоторые кандидаты, в процессе дебатов отвечали оппонентам, читая по бумажке. К тому же, единственная кандидат-женщина, член парламентской партии “Ак жол” — Дания Еспаева, ставшая первой женщиной-претендентом на пост главы Казахстана, выбрала лозунгом своей предвыборной кампании — “Где женщины — там порядок”, но вместо себя прислала на дебаты мужчину. Тем не менее, она оказалась на третьем месте (5,05%) после Токаева и Косанова.
Токаев выделялся среди других кандидатов тем, что является уважаемым политиком, владеющим китайским языком, работавшим на дипломатической службе как в Китае, так и в Европейском отделении ООН в Женеве и даже занимавшим пост заместителя Генерального секретаря ООН. В качестве бывшего министра иностранных дел и премьер-министра он располагает большими международными связями в экономической и политической сферах, обладает серьёзным политическим имиджем и не замешан в каких-либо коррупционных скандалах. Избрание Токаева президентом Казахстана стало вехой в длившемся почти два месяца переходном периоде.
Но очевидно, что переговоры о будущем Казахстана только начинаются, и они характеризуются одной интересной особенностью. Нужно понимать, что Нурсултан Назарбаев в 1984-89 годах — председатель Совета Министров Казахской ССР, далее первый секретарь ЦК КП Казахстана, правил вплоть до распада СССР. После чего был избран президентом республики при поддержке 98,7 % избирателей (правда, других кандидатов в бюллетене не было), и руководил Казахстаном весь постсоветский период, став таким образом рекордсменом по длительности пребывания у власти на всём постсоветском пространстве. Вдобавок, с 2010 года он носит официальный титул “Лидер нации” (Елбасы). Таким образом, целое поколение казахов жило в период Назарбаева и знает лишь его стиль правления, в процессе которого, кстати говоря, республике удалось добиться существенного успеха в экономической сфере, улучшения социально-экономического положения относительно широких слоёв населения.
Таким образом, для многих эти выборы, в определённой степени, стали толчком для критического осмысления существующей политической модели казахского общества. И то, что уход Назарбаева с поста президента не стал поворотной точкой, а положил начало медленному, лишённому чётких очертаний и ясной конечной цели процессу транзита власти, вызвало недовольство среди части населения, которое выразилось в протестных выступлениях и разгоне митингов запрещённой в стране организации “Демократический выбор Казахстана”, имевших место в городах Нур-Султан, Алма-Ата и Шымкент, где были задержаны около 500 человек.
В таких условиях Токаев отпраздновал свою победу на выборах и очевидно, что в качестве президента ему предстоит иметь дело с неоднородным в политическом плане обществом времён Назарбаева. Многие считают его не самостоятельным, слабым и не способным к жёстким решениям политиком, которому не справиться со стоящими перед ним вызовами. Но возможно это не более, чем тактика с целью обеспечить стабильность в переходный период и поддержать работу институтов по перераспределению власти. А это очень важно. В противном случае жди экономический кризис, сокращение инвестиций, столкновение интересов различных кланов и, как следствие, общую дестабилизацию в стране.
На данном этапе у Назарбаева и Токаева есть возможность снизить неопределённость в обществе и провести политическую модернизацию сверху, что уменьшит напряжённость в обществе. Думается, к этому стремится и сам Назарбаев, который кроме “отца независимости”, в случае успеха реформ, может войти в историю ещё и как “отец казахской демократии”. Иначе надежды на перемены перерастут в недовольство тем, что уход Назарбаева с должности привёл не к кардинальному развороту, а стал лишь началом медленного, лишённого чёткой определённости переходного процесса.
Таким образом, пока не ясно, можно ли воспринимать выборы, как завершение первого этапа процесса передачи власти, которой Назарбаев обладал единолично во время своего президентства. Также остаётся открытым вопрос — как эта власть будет распределена в будущем и будет ли он распределена вообще? Возможно, так или иначе, Токаеву придётся, если не полностью, то частично передать власть дочери Назарбаева – Дариге. Но все эксперты сходятся на том, что основной задачей новой власти является обеспечение сохранности всего имущества элит, для чего необходимо сохранить власть в руках одних и тех же людей. Хотя всем понятно, что какие бы авторитетные позиции не занимала Дарига Нурсултановна, многое будет зависеть от намерений кланов, входящих в политическую и экономическую элиту. И в этом Казахстан, несмотря на все свои особенности, похож на соседние центральноазиатские страны – Узбекистан, Таджикистан, Туркмению или соседа по Каспийскому морю — Азербайджана. У всех этих стран в какой-то степени схожая история, религия, не говоря уж о политических режимах с сильными лидерами и внутриклановой борьбой.
Разумеется, демократические институты в сегодняшнем Казахстане не обладают тем влиянием и потенциалом, к которым стремятся, но в стране много независимых от правительства СМИ, даже способных проводить журналистские расследования. Эти институты будут прилагать все усилия, чтобы продолжить процесс реформирования общества, который, кстати говоря, начался в Казахстане не вчера. Ещё в 2017 году была осуществлена, ограничивающая полномочия президента конституционная реформа, рассчитанная, видимо, на следующего президента. И уже тогда руководитель Сената — Касым-Жомарт Токаев озвучил принцип “Сильный президент — авторитетный парламент — подотчётное правительство”.
Возможно, будущее Казахстана приобретёт более внятные очертания после досрочных парламентских выборов, которые, как говорят, будут проведены в конце года. Скорее всего, после реформы политической системы, Токаев, как дипломат, будет обеспечивать проведение внешней политики, а премьер-министр (говорят им будет Дарига Назарбаева) займётся внутренними проблемами. При том, что сам Нурсултан Назарбаев, остаётся руководителем Совета безопасности и сохранит контроль над силовыми структурами. Опасение некоторых наблюдателей, что в процессе перераспределения власти, в Казахстане возможно начало “войны всех против всех”, не взирая на какие либо правовые аспекты, представляется мало вероятным. Тем более, что эта страна в качестве крупного государства Центральной Азии стремится к лидирующей позиции и продолжению характерной для последних лет многовекторной внешней политике, одним из инициаторов которой является и сам Токаев. Будущее покажет, является ли он “транзитным лидером”, цель которого каким-то путём передать власть дочери Назарбаева — Дариге. На первой после выборов пресс-конференции он заявил, что считает себя полноценным президентом, а не “транзитным пассажиром”. А пока, на третий день после выборов, во Дворце Независимости прошла вторая за три месяца инаугурация Касым-Жомарт Токаева.
